Еву
не мучили кошмары, она давно научилась огораживаться от всего, что
других могло бы свести с ума. У всех есть свои долги и обязанности,
и их необходимо выполнять, чтобы к ним еще и прикладывались права.
Рид это отлично понимала. Как и понимала, что выбирать ей не
приходится.
-
Ева, у тебя кровь! – испуганный визг заставил шпионку тут же
соскочить и инстинктивно шарить руками по кровати в поисках
чего-нибудь, чем можно защититься.
Но
защищаться было не от кого. Замершая возле кровати морщинистая
женщина с жидкими серыми волосами в старом выцветшем халате была
Мелиссой Рид. Ее матерью.
Когда причина испуга Мелиссы дошла до Евы,
девушка опустила недоуменный взгляд на свою серую кофту с кровавыми
пятнами на боку. Все-таки надо было сперва раздеться.
-
Ерунда, - отмахнулась Ева, задирая одежду. – Видишь, рану уже
подлатали. Не о чем волноваться…
-
Не о чем волноваться? Подлатали? Откуда вообще у тебя эта рана… –
от слов дочери глаза Мелиссы Рид стали еще больше. – Ты могла
умереть?
Еще
не успев толком прийти в себя, Ева почувствовала нарастающее
раздражение от верещания матери. Благоразумно сдержав рвавшееся с
губ «было бы неплохо», шпионка позволила себе пару успокаивающих
вдохов, после чего устало посмотрела на женщину, которая только за
эту минуту, казалось, успела постареть еще лет на пять.
-
Как у вас дела, мам? – Ева пропустила мимо ушей череду
бессмысленных, по ее мнению, вопросов.
Но
Мелисса игнорирование дочери не оставила без внимания. Вместо
ответа она плотнее захлопнулась в свой халат, который когда-то
давно имел красивый небесный оттенок, и молча вышла из
комнаты.
Оставшись наедине, брюнетка рухнула обратно
на кровать и уставилась на размашистую паутину тонких трещинок на
осыпающемся белом потолке. Ева скучала по своему маленькому уютному
дому на другом берегу Лонде-Бри, но после всего случившегося не
могла не прийти сюда. И раз пришла, то должна была понимать, чем
это может обернуться.
-
Она снова вся в ссадинах и порезах! Ничего не говорит! Как долго
это может продолжаться? Ну что ты молчишь, Лью? – стоило только Еве
выйти из комнаты, как снизу донеслись истеричные стенания
Мелиссы.
- А
что я должен сказать? – наконец, хрипло отозвался ее отец, Льюис
Рид.
-
Да хоть что-то! Хоть что-то сказать или сделать ради того, чтобы не
узнать однажды утром о гибели своей дочери!