– Тревога! Тревога! – донеслось из закрепленных под потолком
громкоговорителей, а к пулеметам уже спешили бойцы, занимая свои
места согласно боевому расписанию.
Дима растерянно медлил всего лишь краткую секунду: быстро
заменив собранный им короб, укладку которого должен был еще
проверить Эрдман, в точности таким же из бункера, он отщелкнул
холодную крышку пулемета, взвел затвор и, заправив в механизм
заряжания первый патрон, опустился на колено, готовясь подавать
ленту и следить, чтобы она шла без перекосов. Подоспевший сурганец
проверил положение затворной скобы, поводил стволом вправо-влево и,
взявшись за пулеметную рукоять, замер в ожидании.
– Сейчас начнется, – с каким-то мрачным предвкушением произнес
он.
Около полуминуты ничего не происходило: цеппелин маневрировал,
лениво переваливаясь с боку на бок, за прямоугольной прорезью
амбразуры проплыло несколько белесых облачных клочков, под которыми
все так же неторопливо полз вдаль морщинистый, изборожденный
ущельями горный массив.
Внезапно ожил пулемет где-то в дальнем конце орудийной палубы,
его перестук тут же подхватил второй, отсек мгновенно заполнился
едким и горьковатым пороховым дымом. Эрдман, до этого с прищуром
вглядывавшийся в даль сквозь прорезь амбразуры, вдруг оперся на
пятки и медленно, сопровождая стволом какую-то невидимую Диме цель,
нажал на спусковую скобу.
«Тах-тах-тах-тах-тах-тах!» – забился в конвульсиях
«Заг-Зольдер», толчками засасывая в свое чрево поблескивающую на
солнце патронную ленту. На жестяной пол со звоном посыпались
гильзы. Скорострельность орудия, конечно, оставляла желать лучшего,
и в условиях скоротечного воздушного боя медлительный «Заг-Зольдер»
заметно уступал противнику, вооруженному более совершенным
пулеметом. Однако «Фальтсхеттельмарк» был оснащен восьмью
«Зольдерами» – по четыре с каждого борта орудийной палубы, поэтому
невысокая скорость стрельбы с лихвой компенсировалась количеством
стволов.
Наступила тишина, длившаяся около минуты, затем раздалось
несколько очередей с противоположного борта, и дирижабль вновь
начал выполнять разворот. А спустя еще мгновение затарахтел пулемет
рядом с Димой. Чуть приподнявшись на колене, он мельком выглянул в
амбразуру, пытаясь увидеть, куда целится стрелок. Сначала Дима не
сумел различить решительно ничего, за исключением клубящихся над
горными вершинами громад белоснежных кучевых облаков, а потом
все-таки рассмотрел приближавшуюся к цеппелину цель.