Ш’янта откровенно
забавлял страх, плескавшийся в широко распахнутых глазах.
Разодранная сорочка едва прикрывала тело, но девчонка совсем этого
не замечала. Крепкая округлая грудь ходила ходуном, волосы
растрепались, коленки дрожали, того и гляди подогнутся, в
потемневшем взгляде застыло что‑то дикое.
К своему изумлению Ш’янт
смутился. Три века ничего его не брало, а тут в жар кинуло, стоило
только тело под испорченной рубашкой рассмотреть. Слюна комом
встала в горле, и сглотнул он с большим трудом.
– Кажется, у тебя
проблемка, – хихикнул внутренний голос.
Ш’янт демонстративно
кашлянул и попытался удерживать взгляд на лице
девчонки.
Души в этой бренной
плоти даже слишком много. Как бы ее не разорвало на
части.
Подхватив с пола меч,
она бросилась вперед. Сталь со свистом рассекла воздух в дюйме от
горла, но Ш’янт даже бровью не повел. Ему хватило отступить всего
на шаг, а малявка самозабвенно размахивала своей зубочисткой, едва
ли понимая, что делает.
Клинок звякнул о
перчатку и застыл, сжатый в кулаке. Малявка удивилась так искренне,
что захотелось хохотать – едва удалось
сдержаться.
Вырвав тяжелую игрушку
из тонких рук, Ш’янт отбросил оружие подальше.
Ярость, горевшая в карих
глазах всего мгновение назад, перетопилась в страх и непонимание.
Привычный мир вокруг рушился, превращаясь в обугленные
руины.
Что будешь делать?
Начнешь визжать? Попытаешься сбежать? Нападешь снова, без своей
железяки? Осознаешь ли ты, что я одной рукой могу сломать тебе
хребет? Страшно? Холодно? Не лицо, а открытая книга. Все там
написано, если присмотреться. Отворачиваешься, в глаза не смотришь.
Правильно делаешь.
Обхватив себя руками,
девушка сделала шаг назад и остановилась. Крохотная морщинка
прорезала белый лоб, будто она никак не могла вспомнить что‑то
очень важное.
Тонкие пальцы скользнули
к вискам, рот беззвучно открылся и тотчас захлопнулся, как у
выброшенной на берег рыбы. Вид у малявки был такой жалкий и
потерянный, что она походила на иномирянку, случайно переступившую
порог другого мира. Испуганную, чужую и растоптанную резкой
переменой.
– Я не помню… – выдавила
она, – как меня зовут?
– И не вспомнишь, –
хмыкнул Ш’янт в ответ, – твое имя теперь принадлежит
мне.
– Что ты со мной
сделал?! – голос надломился и взвился вверх, отразившись от
стен.