Всколыхнулись еловые ветви. На краю оврага показался
варгин, который вновь сделался обыкновенным котярой. Он сыто глядел
на меня, облизывая черную морду длинным шершавым языком.
— Нашли,
стало быть? — мурлыкнул он. — Я что-то пропустил?
Ответить я
не успел.
Корни у
входа снова задвигались.
Женщина
выбралась первой. За руку она вытащила крохотного мальчонку,
кучерявого и растерянного. Будто и вправду простой ребёнок,
заплутавший в лесной чаще. Лапти, шаровары и кумачовая рубаха,
подранная у подола. А еще большущее родимое пятно свекольного цвета
на лбу. Немудрено, что при жизни его задразнили другие дети в
деревне.
— Лех, —
Верея говорила медленно и улыбалась широко и светло, точно и не
духа с Ловчим знакомила. — Это Ждан. Ждан, поздоровайся с
Лехом.
Мальчик
шмыгнул красным носом, но не проронил ни звука. Лишь глаза его из
растерянных сделались сердитыми, когда он приметил мой меч у
пояса.
— Уверена,
что не окаянная тварь с него вырастет? — я не сводил взора с
ребёнка.
Неровен час
и сделается каким-нибудь пакостным угаром или злобной анчуткой
перекинется.
Женщина
заступила мне дорогу. Закрыла собой мальца, который тотчас
схватился пальчиками за цыплячий подол её сарафана.
— Так и я
окаянная тварь, по-твоему? — Верея гордо подняла
подбородок.
Норовистая
какая. Совсем осмелела. Ишь ты!
— Я этого
не говорил, — я усмехнулся. — Сама сказала.
— Полно
вам, — пресёк нашу короткую перепалку Кот.
Он спрыгнул
с края оврага. Потёрся об ноги Верее. Будто бы давал мне понять,
чтоб не тревожил попусту добрую женщину. Даром, что она и не
женщина вовсе.
Ну всё
верно. Купила его за куриную голову. Окаянная тварь, как она
есть.
Маленький
Ждан тоже приметил варгина. Оторвался от подола. Потянулся к нему
ручонками. Не рассчитал. Шлёпнулся на мягкое место, будто вовсе
ходить не умел. Или в новой жизни ещё не обучился
толком.
Кот
вальяжно подошёл к нему и деловито понюхал вихрастую
голову.
— Хороший
мальчонка, Лех, — сказал варгин. — Только тиной пахнет, как
головастик. Ещё не выветрилось...
Что именно
выветрилось, он договорить не успел. Детские руки сгребли его в
охапку, подтянули ближе и принялись наглаживать напряжённую
спину.
— Котик,
кися, уголёчек, — ласково приговаривал мальчик, а на его лице
расцветала робкая детская улыбка, в которой недоставало нескольких
зубов.