Возле кабинета директора я торопливо окинула себя взглядом и толкнула дверь, чувствуя, как щемит сердце.
Надеюсь, меня не уволят. Не помню, чтобы что-то натворила.
В дорого обставленном просторном кабинете не было окон – верхний свет дневных ламп шпарил вовсю. Вместо Федора за рабочим столом сидел незнакомый мужчина, крупный, с большой лобастой головой.
На вид не стар, но щетина словно в мыльной пене от седины. Она же пробилась в темных волосах серебряными нитями. Крупный нос, крупные губы… Рука на столе выглядела лопатообразной. Здоровенный. Рядом с расслабленными пальцами стоял нетронутый бокал «Манхеттена». Чуть-чуть виски, лёд, вишневый сок… Ладно, неважно.
Федор мялся рядом, словно наказанный школьник.
Мне это сразу не понравилось.
Когда я вошла, оказалось, по обе стороны от двери прячутся еще двое мужчин. Помоложе, каких-то блеклых и одинаковых, словно они менеджеры из одного отдела. Не помню, чтобы кого-то из них обслуживала.
– Вызывали? – настороженно спросила я, вытирая ладони об передник.
Может, обокрали кого-то? Точно, здоровяк за столом – потерпевший, а парни на дверях из полиции. Придумав версию, я успокоилась.
– Входите, Рита, – забормотал Федор. – К вам дело.
В центре кабинета прямо на ковре стояло черное пластиковое ведро, полное воды. Наверное, уборщица забыла.
– Убрать, да? – я расслабилась и схватилась за ручку, намереваясь вытащить ведро в коридор.
– Оставьте! – разозлился Федор.
Здоровяк сделал молчаливый знак рукой – махнул пальцем в сторону двери, и молодой директор заткнулся, а затем безропотно вышел.
Мне стало не по себе. В кабинете повисла тяжелая пауза.
Мужчина смотрел вниз, рассматривая столешницу, словно я не заслужила внимания. Палец задумчиво касался ножки бокала.
– Что заказали за седьмым столиком? – низким грудным голосом спросил он.
– Как всегда, – пробормотала я. – Сом в сухарях, соте, стакан минералки. Водку.
Я автоматически взглянула на коктейль. В ярком свете казалось, что вишневый сок светится. Если у Ярцева удачный день, он брал «Манхеттен». Словно вторя мыслям, мужик пододвинул бокал ко мне.
– Отнесите напиток господину Ярцеву. За счет заведения.
Каждое движение было плавным, словно пропитанное вековым спокойствием – мужчина напоминал скалу. И внешне, и внутренне. Наконец он поднял глаза и взглянул на меня впервые за весь разговор.