Невозможно было оставаться равнодушным и видеть, как убогие
мероприятия "Нового Правительства" окончательно разваливают в армии
все то, что с большим трудом удалось пока сохранить. Становилось
ясно, что гибнет не армия, не фронт, а гибнет уже все государство.
Даже самые неисправимые оптимисты и те уже считали, что Россия
катится в бездну по наклонной плоскости.
Вначале, значительная удаленность от очага революционной заразы
-- Петрограда позволила армиям Румынского фронта, в том числе и
нашей, дольше других сохранять, хотя бы видимый порядок. Но гнусная
социалистическая пропаганда продолжала свое черное дело. Грабь
награбленное! Что можно противопоставить такому мощному лозунгу?
Развал фронта, происходивший обратно пропорционально расстоянию до
Петрограда, постепенно близился и, наконец, проник и в нашу армию.
Жалкие попытки противодействия, не поддержанные к тому же свыше,
были совершенно безуспешны. Толку от них не было, остановить заразу
мы оказались бессильны. Кризис грыз армию, как крыса сулугуни.
В роли вынужденных зрителей, мы наблюдали развертывающуюся
кошмарную и мучительную драму: с хрустом, как вешний лед, ломались
вековые устои, рушились старые идеалы, традиции благородного
прошлого, падали покровы, обнажая гнусное бесстыдство и
отвратительное убожество многих наших " перековавшихся"
руководителей, еще вчера купавшихся в лучах царского блеска и
ласки, а ныне делавших головокружительную революционную карьеру.
Несся ужасный вихрь, тайфун, превращавший все в груду обломков.
В зависимости от степени своей впечатлительности и
восприимчивости, каждый из нас самостоятельно переживал душевные
страдания и мучился сознанием своей беспомощности. Командующий
нашей 9-й армии Анатолий Киприянович Келчевский, всегда привыкший
держать нос по ветру, оказался в конец обескуражен. Раньше всегда
веселый, жизнерадостный, душа общества, как принято говорить, он
теперь совершенно осунулся, согнулся, пожелтел, состарился. А
вместе с ним поник и я. Так как я всегда стремился выслужиться
перед своим начальством, выдавая себя за искреннего друга
командующего, правда, не всегда это получалось. Каши с ним,
конечно, не сваришь, но как приятель – он лучше не придумаешь. Ну,
там чаек попить, в шахматы или карты перекинутся. Тем более ,что
сам командующий был не боевой офицер, а из наших - штабных, и
долгие годы совместного пребывания в штабе 9-й армии -- весьма
сблизили нас.