– Данмар, ты же головастый малый, – почти просящим тоном начал
он, – скажи, что нам ничего из-за этого не будет.
– О чем ты? – Неподдельно удивился я. На моей памяти, это был
первый раз, когда здоровяк выглядел обеспокоенным такой мелочью. –
Неужели ты боишься внимания аристократов?
– Да не то чтоб боюсь, – нехотя признался мой собеседник, – но
опасаюсь. Знаешь, когда я работал на Флогию, то видел, как
некоторых высокородных сторонится даже она. А уж таких маленьких
людей, как мы с тобой, эти златозадые вообще раздавят и не
заметят.
– Видимо, также рассудили и в семействе Эстуан, – покивал я в
ответ на размышления великана. – А ведь ты, помимо прочего, и так
довольно известная личность в Махи. По крайней мере, в третьем и
втором кольце о тебе многие наслышаны.
– Небесная Тысяча… ну и что же нам делать? – Сокрушенно выдохнул
Астал.
– Ничего, – огорошил я его своим безразличным видом. – Просто
будем вести себя понаглее. Я – как юный отпрыск нездешней
аристократии, а ты – как мой наемник.
– Сомнительный какой-то план… – скептически покачал головой
воитель, поджав губы.
– И тем не менее, ничего лучше я пока предложить не смогу.
Хотя-я…
Я сделал вид что задумался, а потом, когда Астал чуть ли не
пританцовывать начал от нетерпения, выпалил:
– Мы можем устроить революцию. Выгнать всю знать за ворота Махи,
и отдать власть в руки ремесленников и производителей. Устроить
классовую кровопролитную войну, в водовороте которой благородным
будет вообще не до нас.
От моих слов румянец в один миг сошел с лица воина. Он стал
цветом едва ли не таким же белоснежным, как мраморная колонна, на
которую я облокотился.
– Я же просил, не говорить больше при мне подобных вещей! –
Сипло прохрипел здоровяк, нервозно оглядываясь. – Ты же понимаешь,
что за одну только мысль о подобном, нас обоих объявят врагами
империи и уложат на плаху…
– Ладно. Нет, так нет, чего ты, – беззаботно отмахнулся я от
предостережений до полусмерти перепуганного моими словам
здоровяка.
Самое забавное, что он выглядел абсолютно уверенным, будто мне
подобное под силу осуществить. Ну а что? Местное дворянство
действительно нередко перегибает палку, пытаясь еще больше улучшить
свое положение за счет рабочего люда. Эта язва зреет в Исхиросе и
окрестных государствах уже не первое столетие, и остается лишь
вопросом времени, когда она разразится реками белесого гноя,
который щедро разбавится кровью, и утопит в своей отвратительной
розовой пучине всех причастных и не очень.