– Что ты делаешь? – Едва коснулся моего локтя и тут же отдернул
руку воитель. Он заметил, что я не собираюсь останавливаться в
первой половине зала, и это его несколько встревожило. – Там же
благородные…
– Именно, Астал, – тихо ответил я ему. – Ты уже забыл, что мы
обсуждали, пока ждали вручения медальонов?
– Нет, но я не думал, что ты вот так с мостков, да в самую
бездну нырнешь…
– А только так и надо действовать, – поучительно заметил я. – Мы
либо имеем свои права и умеем их отстаивать, либо всю жизнь прячем
глаза, уткнувшись себе под ноги, и жмуримся от ударов плети.
Третьего не дано. И если сейчас я не заявлю о себе громко, то потом
меня уже никто не услышит.
– Надеюсь, ты отдаешь себе отчет… – пробормотал здоровяк,
потерев побагровевший от волнения шрам на щеке. Похоже, воин тоже
для себя уже все решил. Что бы я не предпринял, он будет со мной.
До конца.
Уже на подходе к тусовке благородных, в нашу сторону полетели
тихие шепотки, разобрать которые было затруднительно. Но не нужно
быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что аристократы сейчас
обсуждают двух наглецов, дерзнувших затесаться в их общество. Хотя,
справедливости ради, некоторые представители знати узнавали во мне
того мальчишку, которого совсем недавно при свидетелях пригласили
на прием к Эстуанам, и удостаивали нас легким кивком головы. Видимо
просто на всякий случай. Таких я старался запомнить как можно
лучше, помечая их в памяти как наиболее благоразумных и открытых к
контакту.
Небольшая заминка возникла чуть погодя, когда мы углубились в
толпу высокородных. Наш путь преградила занимательная компания из
трех человек – мужчина, по виду раза в два старше Астала, подросток
лет пятнадцати, лицо которого было будто калькой, срисованной с
этого господина, и юная особа, выглядящая старше Данмара всего на
пару лет. Причем ни на юноше, ни на девочке не оказалось медальонов
Аколитов, зато на их костюмах можно было заметить вычурную
золоченую вышивку гербов их рода. Латная перчатка, сжатая в кулак.
И это весьма воинственное изображение, насколько я помнил, носили
члены фамилии Имаго. Ничем в принципе непримечательный среди
остальных род, который не отличался ни особым влиянием, ни военной
мощью, ни даже торговыми связями.
Эта троица Имаго будто бы невзначай сместилась на полшага, когда
мы проходили мимо, и нам с воителем ничего другого не осталось,
кроме как остановиться. Можно было б, конечно, попытаться оттереть
внезапно возникшее препятствие из трех человек плечом или обойти
их, но и то и другое стояло ниже аристократского достоинства, что
неизменно отметила бы публика.