– Как ты
посмел?! – глас Аргоса эхом отразился от стен, от чего те покрылись
трещинами. Небо над головой стремительно затягивало серыми тучами.
Окровавленными по локоть руками отец схватил сына за
плечи.
– Что? Чья
это кровь? Что ты сделал? – дрожащим голосом спросил юноша.
Белоснежная туника вмиг покрылась багровыми пятнами. Сердце,
колотясь в бешеном ритме, казалось вот-вот вырвется
наружу.
– Я? Мои
руки по локоть в крови, но это моё бремя… Но ты? – Аргос испепелял
юношу полным ненависти взглядом. – Посмотри на себя, сын… Что
сделал ты? Посмотри на себя! На свои руки! Взгляни на них! Этого ты
хотел?!
Ксандр
опустил глаза – с его ладоней падали крупные кровавые капли. Едва
коснувшись земли, они паутиной расползались по всему саду,
становясь чем-то чёрным. Зелёная трава жухла, пёстрые цветы
увядали, деревья в саду сбрасывали листья – не успев коснуться
земли, они превращались в пепел. Птицы замертво падали, разбиваясь
о каменные дорожки. Чёрные нити обвивали всё вокруг, краски на
стенах блекли, мраморные колонны трескались, вода в фонтане
вскипала, превращаясь из кристально-чистой в мутную и
ядовитую.
– Ответь
мне, Ксандр! Почему ты это сделал?! Зачем?! Это твоя вина! Только
твоя!!!
Ксандр
открыл глаза. Вскочив с лежанки в холодном поту, кинжалом разрезал
воздух перед собой.
– Я здесь…
Это всего лишь сон… – он пытался отдышаться, прийти в
себя.
В маленькой
пещере с низкими потолками догорал костёр. Ксандр палкой разворошил
угли, подбросил немного хвороста. Подкравшись к выходу, аккуратно
огибая ловушки и колья, ощутив прохладу и услышав успокаивающий шум
дождя, он окончательно пришёл в себя.
– Просто
сон, – присев у выхода, свесив ноги с обрыва, Ксандр осмотрелся. –
Уже светло. Пора снова в путь.
Через
полчаса Ксандр, накинув капюшон, направился дальше на восток через
холмистую местность, заросшую вечнозелёными елями и соснами. Дождь
всё также барабанил по кустам и папоротникам, земля всё также
хлюпала под ногами. Обходя затопленные овраги, перешагивая
многочисленные стихийные ручьи, он шёл вперёд, внимательно
вслушиваясь в каждый звук, каждый шорох, осматривая
окрестности.
К вечеру
дождь слегка сбавил темп, превратившись в противную морось. Ксандр
остановился около древней каменной лестницы, местами покрытой
лишайником и увядающим мхом. Несколько сотен ступеней вели к
небольшому храму на вершине холма.