Граф чертыхнулся — его обыграли!
— Вы ранены! — ошарашенно произнес
Уильям. — Давайте я вам помогу!
В ответ Филипп только слабо кивнул.
Уильям обратил внимание на свою разрезанную ладонь, оторопел, но
потом очнулся, понимая, что действовать нужно быстро. Сняв с себя
рубаху, он разорвал ее на несколько полосок — одну сложил и прижал
к ране на шее, а другую свернул в жгут и, заведя графскую руку за
голову, сделал виток через подмышку.
— В кабинет, — прохрипел граф. —
Пойдем туда... Я покажу дорогу. Леонард, возьми кинжал с пола.
Разбуди... разбуди Него!
Шатающемуся Филиппу помогли подняться
и, поддерживая его, вывели из тюремного блока. Очнувшиеся стражники
переминались в преддверии, не понимая, что произошло, однако,
увидев окровавленного хозяина, они тревожно засуетились. Но граф
лишь махнул рукой, просипев, что все в порядке. Затем он поднялся
по лестнице, более никого не встретив на своем пути — для всех
прочих обитателей замка ночная схватка прошла незамеченной.
В кабинете Филипп устало рухнул на
кушетку, прикрыл глаза.
— Спасибо, Уильям, — шепнул он
тяжело. — Не гляди так — я не умру. Но нужно отдать должное нашим
гостям. Они знают, куда бить, чтобы даже нам поплохело...
— Я ничего не смог сделать. Бросились
на меня вдвоем, причем быстро бросились! А один пропал в воздухе и
накинул сзади веревку.
— Удавку, да. Это же не сельские
дурачки Райгара, и они не собирались похищать тебя — им нужна была
лишь твоя кровь. Поэтому и сделали все по уму, быстро.
— А еще срезали кусок кожи, —
посмотрел на свою ладонь и сморщился Уильям.
— Интересно... — Филипп повернул
голову.
— Лучше не шевелитесь! Иначе кровь
пойдет сильнее.
— А где ты научился делать такие
жгуты? Не припоминается мне, чтобы рыбаки учились такому от своих
отцов.
— Ну я просил носить мне книги по
целительству, господин...
Уильям сидел без рубахи подле графа,
на кушетке. Оба они были изрядно перемазаны кровью. От слабости
граф вновь прикрыл глаза, и дыхание его стало размеренным, редким.
Когда в кабинет вбежал Него Натифуллус, таща сумку с мазями и
бинтами, при виде графа, которым казался мертвым, он схватился за
слабое сердце. У него едва не случился приступ. За ним с трудом
поспевали Леонард и наспех одетая Йева.
— Него, я жив. Не пугайся. Меня пока
не трогай. Нужно дождаться, чтобы кровь остановилась. Осмотри
Уильяма и обработай его порез на руке, — прошептал, не открывая
глаз, Филипп. — Леонард, сын мой, — добавил он почти сразу, — твои
безответственность и любовь к имитации деятельности начинают
беспокоить меня. Что с отчетами... Что с помощью мне без оружия...
В следующий раз не лезь вообще. Если бы я тебя не остановил... То,
быть может, этот кинжал вошел бы в твое горло вместо моего. А если
бы ты был вооружен, то мы смогли бы прикончить всех троих.