Я стряхнул с меча кровь, обвёл
взглядом стоящих у стены воинов и с презрением процедил:
— Теперь я знаю, почему отец не может
выбрать среди вас никого, кто стал бы за моим плечом. Трусы и
слабаки не могут быть верными дистро. Со смертью Флайма стража
нашего Дома лишилась единственного храбреца.
Креод, командир всех солдат Дома, его
гаэкуджа, шагнул вперёд, согнулся:
— Молодой господин, вы несправедливы.
Вы обучаетесь пути меча дольше, чем половина из моих воинов, в
ваших жилах бежит пробуждённый ихор Предка. Конечно же, они,
простые люди, не могут сравниться в бою с вами. Ваша победа — это
ваша заслуга...
Я вскинул меч:
— Ложь! Я всего лишь безмозглый
щенок, что не пошёл статью в породу Денудо. Выбраковка, которую
топят.
Гаэкуджа Креод побледнел, а я лишь
ухмыльнулся уголком губ. Думал, что у меня нет ушей? Повёл остриём
оружия вдоль солдат, сверлящих меня настороженными взглядами.
— Почти все вы участвовали в стычках
на перевалах, некоторые из вас бывали с отцом на юге, сражались с
реольцами, отец оставил достаточно старших воинов в замке. Каждый
из вас шире меня в плечах и тяжелее, у каждого из вас меч, равный
моему. И сколько же раз вы победили меня за эти три месяца, как
умер Флайм?
Солдаты молчали. Я зло ответил за
них:
— Ни разу! И это на вас отец оставил
замок? Ради чего вы годы следуете пути меча? Ни один из вас даже
сегодня не решился использовать против меня Меч льда и света,
которому обучил вас отец, — перевёл взгляд на Креода. — Гаэкуджа,
не пора ли поставить против меня старших воинов? Или выйти
самому?
Гаэкуджа Креод отвёл взгляд.
И я сплюнул на песок. Я даже обещал
сегодня деньги за победу надо мной. И что? Ничего.
Протянул руку в сторону. Подскочивший
слуга вложил в неё сначала одну тряпку, которой я стёр кровь, затем
другую, пропитанную маслом. Спрятав меч в ножны, я молча пошёл
прочь.
На половине пути между площадкой и
тёмной галереей заслышал позади быстрые и лёгкие шаги. Слуга. У
солдат грубые сапоги, пригодные для походов в горы. У адепта ещё
полно работы с раной стражника.
Когда раздался тихий голос, я понял,
что угадал, хотя имени слуги, подавшего мне тряпки, так и не
вспомнил.
— Господин, я, конечно, не могу
победить вас, но, если отдадите мне награду, что обещали солдатам,
скажу вам, почему они нарочно проигрывают.