Отец нахмурился:
— Ты хочешь сказать, что постулаты Матери Доброты в посёлке
соблюдались по принуждению? Обычной пропаганды было недостаточно, и
Шаман с Ангелиной прибегали к собственным методам внушения?
— Я хочу сказать, что не бывает таких людей, чтоб круглые сутки,
с ночи до утра, жизни радовались, — проворчал Джек. — Какой бы
человек хороший ни был — вот, хоть тебя, блаженного, взять, — а
бывают моменты, что бесишься. А этим хоть ссы в глаза — всё божья
роса! Утрутся и спасибо скажут. Почему и говорю, хрень это.
Наведённое оно, ихнее добро.
Отец молчал, барабанил пальцами по кобуре. И решил:
— Приведи-ка сюда Шамана. Стоять! — рявкнул бросившемуся было к
крыльцу Георгию.
Тот, ворча, остановился. Джек неодобрительно покачал головой, но
спорить не стал. Скрылся в доме.
Через минуту вывел на крыльцо Шамана — со связанными за спиной
руками.
— Что вы с ним сделали?! — ахнула Ариадна.
— Примерно то же, что он делал с вами на протяжении тридцати
лет, — бросил отец. — Шаман! Не говори, что ничего не слышал. Мы
верно догадались, что доброта твоих людей — результат воздействия
на их мозг?
— Мира и добра тебе, Георгий, — будто не слыша отца, проговорил
Шаман. — Мира и добра, дети.
Георгий, Ариадна и Виссарион нестройно отозвались.
— Нет слов, чтобы передать, как мне жаль вас и всех, кто остался
в посёлке, — продолжил Шаман, — как я волнуюсь за мать Ангелину.
Без неё и меня вы растерялись, как теряются малые ребятишки,
оставшись одни.
— Растерялись, значит, — хмыкнул Джек. — Морды друг другу бить и
баб насиловать — это они от растерянности. А как ты вернёшься,
сразу найдутся. Так?
Шаман проигнорировал и Джека.
— Я сумею вернуть в посёлок мир и благополучие, — всё тем же
мягким, обволакивающим голосом продолжил он. — Вам ведь уже сейчас
стало спокойнее. Верно?
— Да!
— Стало!
— Верни нам свою мудрость, Шаман!
Серому показалось, что догнавшая их троица не опускается на
колени лишь потому, что стесняется присутствия чужаков.
— Джек? — спросил Кирилл. Наверное, подумал так же.
Джек мотнул головой — кажется, с недоумением:
— Нет. Ничего не слышу.
— Ты напрасно подозреваешь меня в том, чего я не делаю, —
скорбно сказал Шаман Кириллу. — Люди привыкли ко мне, любят меня.
Им становится спокойнее от одного лишь моего присутствия. Но ты
отнял у них даже эту малость! Люди напуганы, растеряны, из-за
паники творят безумства. И ты ещё говоришь, что не причинял нам
зла?