Ни одна из серьезных войн народов
Изголовья Мира не обходилась без участия омров. Солдат из них
делать не требовалось – они ими рождались. Эти самые преданные рабы
династии кровью доказывали свою полезность. Идеальные воины –
первые на стенах вражеских городов; стальное острие ударного
отряда, прорубающее самый плотный строй; отличный заслон против
любого противника – хоть пешего, хоть конного.
А после боя… После боя омры с
удовольствием вспоминали обычаи предков. Участь пленников была
незавидна: смерть им предстояла небыстрая и предельно изощренная.
Серьгу в левое ухо воин не получит до тех пор, пока не изобретет
свою пытку, или не усовершенствует чужую. А вражеский дух,
покинувший истерзанное тело, приглашал всех участников истязания к
трапезе.
Омра невозможно накормить досыта –
даже запихав в свою утробу целого кита, он найдет местечко для пары
цыплят. Национальная привычка набивать брюхо впрок делает его
безразмерным. А кровопролитная война это постоянная мясная диета –
омрам воевать нравилось.
Гроза пеших и конных, лучшая пехота
всех земель… Против бронированных драконов многократно проклятого
Энжера сталь их секир оказалась бесполезной.
Омров было пятеро. Кряжистые воины в
видавших виды доспехах, проглядывающих из прорех разнообразного
рванья, накинутого на тела в несколько слоев. Здесь были и
потрепанные кавалерийские плащи, и грязные женские платья, и даже
шелковые простыни, утащенные из спален явно не последних людей
Гедании. Омры к холоду привычны, но здесь, на заснеженном перевале,
даже столь закаленных воинов стужа способна превратить в ледяные
изваяния. И кровь запекшаяся виднелась – вроде не чужая, хотя и
вряд ли вся своя. Перевязанные руки, скрученная тряпка прикрывшая
глаз, воспаленное месиво развороченной щеки – крепко некоторых
потрепало.
Очень печально, что их раны оказались
не смертельными… Тропа ведь здесь всего одна. И, что вдвойне
печально – она узкая. Шаг в сторону, и голос сорвешь от крика, пока
вниз лететь будешь. Обойти эту седловину по склону не выйдет –
многометровый слой рыхлого снега держится там непонятно на чем -
пройти не позволит. Здесь вообще в здравом уме никто в такую пору
не появляется – весенние лавины обожают скидывать беспечных дураков
в пропасть. Старик, наверное, из ума выжил, раз на такое
приключение решился. Да еще и мальчика с собой прихватил. Стоит
теперь, устало опираясь о простецкий дорожный посох, равнодушно
осматривая смертельную преграду, возникшую на пути – пятерку
потрепанных омров.