Вик вдруг будто проснулся, отставил бокал и поднял глаза на
жену.
— Ты чего? — смутилась она под его взглядом. В глазах гладиатора
плясали отблески подводных фонариков, подсвеченные лукавыми
искорками широкой души. Лика сразу поняла, что он что-то задумал.
Вик молча встал, активировал браслет и включил медленную
романтичную музыку. Потом подхватил жену и закружил её в танце.
— Мы тысячу лет не танцевали, — прошептал он. — Тысячу лет
никуда не ходили, не развлекались. Живём как пенсионеры.
— Хи-хи-хи, ты хочешь куда-нибудь выбраться? — забросила она
руки ему на шею, покачивая бёдрами в такт с мелодией из
динамиков.
— Ну, нет… сегодня уже поздно и… — прошептал Вик, медленно
расстёгивая её кофточку. — Сейчас я хочу чего-то другого…
Лика засмущалась и покраснела, когда его рука скользнула ей под
одежду. Она не противилась, но в то же время вся напряглась и
затаила дыхание. Вик медленно стянул с неё кофточку и начал
расцеловывать шейку, пока молодая женщина прикусывала верхнюю губу
и легонько подрагивала.
— Ну, Вить, ну…
— Что?
— Нужно выключить свет…
— Я наоборот хотел бы зажечь освещение на всю мощность.
— Ну, пожалуйста.
Вик отстранился от жены и пошёл к выключателю. В это же время он
всеми силами старался не выдавать разочарования и даже успел
пожалеть о своём порыве, который не входил в негласный график
любви, что сложился у них после свадьбы. Хотя молодые были женаты
уже больше года, Лика так и не смогла полностью раскрепоститься, а
может быть даже и привыкнуть к тому, что к её телу получил доступ
мужчина, и все сеансы их близости сводились к шаблонным и весьма
ограниченным ласкам. В этом вопросе Лика была излишне старомодна,
строга и безкомпромисна, в её голове плотно засели устаревшие
комплексы всех порядочных женщин. Конечно же, сейчас Вик получал от
своей скромницы куда больше того, что ему изредка перепадало до
свадьбы, но он всё же хотел большего, верил, ждал и надеялся, но
при этом и понятия не имел, как сделать свою жену хотя бы немного
более открытой и раскрепощённой.
Она разделась сама, и это всегда было неловко, Вик не видел её
лица, но в то же время отчётливо представлял выражение обречённости
и страдания, что преследуют человека, когда он не хочет что-либо
делать, но не может отказать по каким-то причинам. В общем-то, он
мог и заблуждаться, такие его мысли вполне могли быть ошибочны,
оказаться плодом богатого воображения или даже признаком его
собственных комплексов, но что он мог поделать с собой, если её
поведение выглядело именно так. Отступать было поздно. Вик не повёл
жену в спальню, молодые упали на диване в гостиной и выполнили
супружеский долг. Именно так, определение грубое, пошлое, серое, но
кто сказал, жизнь в браке должна быть яркой и красочной…