«Грусть-тоска девичья»,
усмехнулся бы отец.
«Девичье томление!»
объявила бы моя утонченная столичная
тетка и многозначительно покачала бы
головой.
Может, и была в этом
какая-то истина, да только подобные
умозаключения родных очень меня сердили.
Глупости все это, сказала
я себе решительно. Надо просто найти
цель, заняться чем-то толковым, и хандра
пройдет. Чего мне тосковать и томиться?
Я живу, как мне нравится, без забот и
хлопот, в удивительном доме, наполненном
разными механическими чудесами. И дом
этот стоит в уютном Ольденбурге на
окраине провинциального княжества
Шваленберг. Погостив несколько месяцев
в столице у тетки, я научилась ценить
родной край. В столице, конечно, не
соскучишься – театры, библиотеки,
интересные знакомства. Весело, но суетно
и порой утомительно. А у нас – тишина,
покой, густые леса и доброжелательный,
чуточку хитроватый народ. Уклад тот же,
что и сто, и двести лет назад. Все еще
сильны цеховые традиции, и никто никуда
не торопится. Тут мои друзья, тут все,
что я люблю и к чему привыкла, а другого
мне и не надо.
Я вздохнула, положила
себе немного овсяной каши и, прежде чем
приступить к еде, решила последовать
совету отца.
Думать о приятном
оказалось просто: впереди ждал долгий
летний день, наполненный разными
событиями.
Во-первых, поспела
ранняя земляника, и надо бы наведаться
на поляну за городским амбаром. Во-вторых,
отец обещал на сегодня освободить меня
от работы в мастерской. Можно выйти в
сад, устроиться под кустом роз и почитать
авантюрный роман. А в-третьих, на почте
лежит долгожданная посылка от столичного
механика Картезиуса. При этой мысли я
виновато втянула голову в плечи – только
бы отец не прознал о покупке!
Немудреные планы
радовали ровно до того момента, когда
отец произнес рассеянно:
– Сегодня тридцатое!
Надо не забыть заполнить книгу приходов.
Я вздрогнула и взглянула
на часы-календарь у окна: так и есть,
последний день месяца! А значит, Лео
Цингер, владелец новой часовой мастерской
и ломбарда, опять явится делать
предложение.
Настроение сразу упало.
Какао показалось слишком сладким, а
каша приобрела водянистый привкус. В
желудке поселилось противное чувство,
и рассуждениями о пользе неприятностей
от него было не избавиться.
Ну какой урок можно
извлечь из этого гадкого события –
предложения руки и сердца от человека,
которого я презирала?