— Да... Была великая страна. Нет более.
На лицо его легла тень. Он поднёс ладонь к сердцу. Подросток,
который всю песню стоял рядом на коленях, осторожно коснулся плеча
старика. Тот глубоко вздохнул и покачал головой. Ласково взлохматил
русые вихры мальчика.
Его родители надеялись на спокойную жизнь, вдалеке от границ,
ставших в одночасье немирными. Детство и юность он провёл в
огромном городе. Мечтал, что продолжит славу древнего рода и
послужит великому лабарне, Солнцу, как все его предки.
Но лабарна, занявший Железный трон в дни юности Троянца,
оказался последним правителем хатти. При нём держава погибла.
Многие из её людей остались, но им пришлось выживать на
развалинах.
Троянец сумел спастись в огне великих пожаров и пережил смерть
собственного мира.
Мало что сохранилось в нём от того юноши, полного надежд. Он уже
ничем не отличался от здешних бедняков. Но это было всего лишь
оболочкой. Ведь тот, у кого в душе хоть раз звучала лира
Лучезарного бога, владыки Трои, уже не сможет молчать. Он разорвёт
собственную душу, будет умирать в каждом стихе и песне, но люди
услышат звук божественной музыки, голос самого бога.
Огонь, уничтоживший столицу хатти, поглотил и города её
соперников. Прежний мир рухнул, словно здание, под обломками
которого они сидели сейчас. Общее горе, необходимость жить в любых
условиях, сблизили бывших врагов.
— Я слышал про великий город далеко на востоке, Хаттусу, —
сказал щербатый парень, — лет десять назад, когда купцы из Эфиры до
наших краёв ещё доезжали, один рассказывал, что стоит этот город в
стране баб-воительниц.
— Ты что несёшь?! Не позорь нас перед уважаемым человеком, —
возмутился плешивый, — не надо пересказывать глупые байки про бабье
царство. Сам подумай, могло ли быть на земле целое войско, нет,
целая страна из одних только девок?!
— И то верно, — поддакнул рыжий, — купцам верить нельзя. Я вот
не печалюсь, что они больше не ездят.
— Я тоже думаю, что не могло, — легко согласился щербатый, — но
люди ведь попусту болтать не станут. Дед мне рассказывал, что
именно с войском из бабьего царства воевал тот самый великий царь,
не помню, как его звали, который не Агамемнон. Это когда он
захватил Трою.
— Как, он тоже Трою захватил?
— Да, он первый её разрушил.
— А Агамемнону что тогда досталось?