В это время медведь ревел так, что закладывало уши. При этом он
интенсивно мотал башкой, будто пытался кого-то сбросить. Густая
слюна и клочья серой пены летели во все стороны.
В голове кузнечным молотом бился только один вопрос: «Что
делать? Что делать?»
Я прекрасно знал, что бегать от медведя затея провальная. От
него не уйти ни в чистом поле, ни лесу, ни на воде. Тем более что я
был голый и при любом раскладе этот забег навряд ли будет успешным.
Значит смерть. Очень неприятная смерть. Быть сожранным заживо, так
себе перспектива. Пока я судорожно размышлял, медведь перестал
мотать башкой и уставился на меня. Теперь напротив стоял совершенно
иной зверь.
Вид налитых кровью глаз и разинутая пасть, полная жёлтых, острых
клыков, со свисающими толстыми нитями слюны, остановили в моей
голове все мыслительные процессы. Разум отключился напрочь. В нём
даже не нашлось места для страха и ужаса.
Медведь сделал рывок в мою сторону, резко остановился, и,
вытянув морду, испустил такой рык, что у меня чуть не разорвало
барабанные перепонки с головой вместе; заодно забрызгал вонючими
слюнями. Не прекращая реветь, он поднялся на задние лапы, и его
башка почти достала до потолка пещеры.
«Охренеть! Да в нём метра четыре роста, а может и больше», —
пронеслось у меня в голове.
В ту же секунду, словно получив тычок в спину, я ринулся медведю
на встречу. Его передние лапы только коснулись пола, а я уже летел
под ним ногами вперёд, крепко сжимая рукоять ножа обеими
руками.
Я заскользил под тушей на спине и многострадальной заднице, в
конце стремительного полёта, жёстко приложился головой о каменный
пол. В ней тут же вспыхнула целая звёздная галактика. Правда, это
не помешало мне перекатиться и вскочить на ноги, после чего меня
мгновенно вырвало.
Тело сотрясалось от крупной дрожи. Скорее от переизбытка
впечатлений и адреналина, чем от холода. Вдобавок безумно кружилась
голова, и я раскачивался из стороны в сторону как камыш на
ветру.
Я стоял напротив медведя с ножом в руке и шумно дышал, жадно
хватая ртом воздух. Меня не беспокоила ни боль, ни тошнота, ни
текущая кровь с разодранной о камни и мусор задней части тела. Я
просто стоял и смотрел на медведя, а он в ответ не сводил с меня
глаз, в которых явно читался немой укор: «Мол, ну и зачем ты это
сделал? Я всего лишь хотел перекусить, а ты вон как со мной».