Фред подался вперед, оперевшись
руками о стол кронпринца.
- Если общество не принимает
естественное физическое влечение двух молодых людей, это проблема
общества, а не этих людей.
- Замолчи! Ты говоришь пошлости! –
гневно вскричал Генрих и подался вперед, навстречу сыну.
- Нет, ты выслушаешь меня до конца!
За что сейчас судят Майю? За то, что она, будучи незамужней
женщиной, посмела заявить о своих страстях, посмела бросить вызов
этому проклятому обществу! Между нами была страсть, простая
человеческая страсть. Я не принадлежу ей, а она не принадлежит мне.
Мы ничего друг другу не должны. Нам было хорошо и весело вместе, а
теперь перестало. Оставьте нас в покое!
Генрих выдержал взгляд сына, хотя и
не без усилия. Он сдержал свой гнев. Сложив руки на груди, он
откинулся на спинку кресла и отвернулся к окну.
- Что ж, ясно: мой сын – бесчестный
человек, - резюмировал кронпринц, - Я не желаю тебя видеть. Уходи.
Мое решение тебе сообщат позже.
- Вот как, значит! – губы Фреда
нервно дрогнули.
- Да. Уходи.
Фред вышел в коридор и оглядел
пространство вокруг себя. Потолок терялся во тьме, недоступный
оконному свету. В этот зимний день и без того мрачный древний замок
Гриндоров казался внутри черно-белым, безжизненным. Огромная
сводчатая зала осуждающе нависала над принцем, словно крышка
склепа. Фред обернулся и посмотрел на двух солдат охраны,
обрамляющих дверь в кабинет его отца. Их лица были бесстрастными,
лишенными всякой живой мысли.
- Мы ведь живем на болоте, ребята, -
глаза принца блеснули злобно и отчаянно, - Ничего, скоро здесь
камня на камне не останется. Все снесем. С корнем вырвем и прижжем
огнем. Я вам клянусь!
Фреду было безразлично, поняли ли
солдаты его крамольные слова, передадут ли они их начальству. Он
сказал это для самого себя и поклялся тоже перед самим собой.
Принца переполняла злоба, но праведная злоба, в которой он черпал
желание жить и не останавливаться на достигнутом.
В несколько резких размашистых шагов
Фред оказался в своих покоях. Особо не разбирая дороги, принц
влетел в одну из комнат, кажется гостиную. Дверь за ним с грохотом
захлопнулась. Фред бессильно упал на диван и запустил пальцы в
густые непослушные волосы, сгребая их назад. В ушах гудело от
внутреннего урагана.
- Прочь отсюда, скорее, - бормотал
он, - Уйти и не возвращаться! Не могу их больше видеть, не
могу!