Офицеры
дружно скорчили постные рожи.
- Господа!
Прошу на секунду отставить снобизм, и подумать непредвзято. Вот,
скажем Вы, старший лейтенант Степанов, как относитесь к английскому
флоту и промышленности?
- В высшей
степени уважительно, Ваше Императорское высочество!
- А знаете
ли Вы, что любой нижний чин или офицер английского флота, да и
любой британский подданный, считает своим долгом довести до
сведения английских жандармов, уж простите великодушно, но я не
интересовался, как их там, в действительности, зовут, обо всём, что
он узнал интересного за границей?
-
Признаться, я о чём-то таком слышал, но считал сие гнусным
наветом.
- Нет, сие
есть святая правда. А теперь посмотрим с такой стороны: вы
рассказываете нечто любопытное господинуN, замечу, абсолютно
лояльному российской короне. ГосподинNв свою очередь
разбалтывает этот забавный пустячок господину Х, уже не столь
лояльному, к тому же состоящему в тесных отношениях с неким
английским джентльменом. И что из этого следует? А вот что:
английская промышленность более развита, чем наша, и через
некоторое время ваше новшество оказывается внедрено в английскую
промышленность, становится видом вооружения, и русский корабль, на
котором служите вы или ваш лучший друг, внезапно оказывается
беззащитным перед англичанином, и идёт на дно. Как, господа, вы
считаете этот сценарий невероятным?
У господ
офицеров ступор.
- Скажу
более того: со времён Ивана Великого, ни один русский царь не умер
своей смертью, а друзей и руководителей террористов, что совсем
недавно покушались на нашего царя, надо искать никак не в Бухаре
или Стамбуле, и даже не в Берлине, а вовсе даже в Париже или
Лондоне. Впрочем, это уже политика, но справедливости ради замечу:
технологические секреты крадут все, только что азиаты пока не
сумеют их применить.
Можайский
солидно откашлялся:
- Думаю,
что выражу общее мнение, когда скажу: свои заблуждения мы вполне
осознали, и отныне перестанем чураться нашего поручика Власьева, а
обо всех замеченных попытках выведать не подлежащее разглашению,
будем его оповещать.
На лицах
Степанова и Иванова снова возникли гримасы, но спустя мгновение они
согласно кивнули.
- Отлично,
господа. С сего момента и до отъезда в европейский тур, вы в первую
половину дня, занимаетесь строительством самолётов, а второй
половине дня располагаете по вашему усмотрению.