Ну да бог с
ними, с французами, отлетали мы отлично, а Иванов со Степановым
даже совершили что-то вроде фигуры пилотажа: стали выписывать круги
на встречных курсах, на высоте около трёх метров друг над другом. С
земли казалось, что они вот-вот столкнутся, но оба самолёта
благополучно приземлились. Толпы французов прорвали оцепление и
бросились качать пилотов – нашим гвардейцам и французским жандармам
еле удалось отбить несчастных.
А из Парижа
мы отправились в Дувр, чтобы сразу и надолго задать планку
сверхдальних перелётов: Иванов со Степановым совершили парный
перелёт через пролив. Надо отдать должное организаторам с
французской и английской стороны, обеспечивших и отличные
взлётно-посадочные полосы, и правопорядок на лётных полях.
Безупречно было организовано и морское обеспечение перелёта:
миноносцы, пароходы, яхты и катера стояли на расстоянии не более
километра друг от друга. Все они, конечно же, были набиты
зрителями, решившими посмотреть на исторический полёт с моря. Иван
Дмитриевич Сытин даже сделал себе на этом недурную рекламу: он
договорился, чтобы переписали всех зрителей, пустившихся смотреть
на полёт с воды, с их адресами, издал тираж открытки, посвящённой
этому событию, и в специально отпечатанном конверте разослал
адресатам. Фокус в том, что реклама типографии Сытина занимала на
открытке и конверте чуть меньше половины площади.
Лондон и
его обитатели встретили нас жарко. Тумана в Лондоне мы так и не
увидели, а публика просто бесновалась. Хорошо, что английская
полиция работает крайне профессионально и крайне жёстко: излишне
резвых быстренько похватали, попутно своротив несколько челюстей и
выбив кучу зубов, набили несколько тюремных карет пойманными
нарушителями порядка, а остальные англичане, глядя на это, резко
присмирели: всё-таки покорность власти там вколачивается не одну
сотню лет. Приняли нас на самом высшем уровне: королева Виктория,
наследники, блестящие придворные. Нам сообщили, что королева ради
нас, впервые за несколько лет появилась на публике. Что-то будет. И
непременно что-то гадостное – ну не могут англичане так радостно
чествовать иностранцев, сделавших что-то хорошее быстрее их. А что
если попытаются унизить при помощи награды, почётной на первый
взгляд, но неприемлемой для русских? Нас уже выстроили перед
троном, когда я шепнул на ухо дворцовому халдею в роскошном
мундире: