- А как же карандаши?
- Для макарон всё равно будут делать новую, но
похожую на карандашную.
- Понятно. Ну я пойду? Забот много.
- Иди, Феофила, и не забудь о рецептах.
А на следующий день я
стал первым на Руси и в мире человеком, которому наложили гипс.
Глава седьмая
которая начинается серьёзным разговором, продолжается
травмой, а завершается более чем приятно
Утро началось с приятной
неожиданности. Ещё я не собрался на службу, как прибежал новый мой
слуга, Денис:
- Барин, там Петя к тебе просится, с жонкой
вместе.
- Петя-певун?
- Он самый.
- Ну давай, зови.
Вообще-то сейчас ужасная рань: около шести часов, но
на службу мне надо быть примерно к восьми, и ехать до приказа,
расположенного в Кремле минут пятнадцать.
Вслушайтесь в само звучание: пятнадцать минут до
Кремля НА ЛОШАДИ!!! Городским поясню, что лошади чаще всего не
скачут, а передвигаются лёгкой рысцой или шагом. А это не быстрее
быстро идущего или медленно бегущего человека. Маму их пятнадцать
раз! Представляете, сколько в том, оставленном мною будущем, стоит
моё землевладение с недвижимостью? Тихо подозреваю, что на эдакие
деньжищи можно было бы с лёгкостью решить все финансовые проблемы
Руси, да и Великого княжества Литовского в придачу.
В дверь вошел Петя. Ах,
какой это стал мужчина! Ах, какой мужчина! Два метра роста, косая
сажень в плечах, золотые кудри и васильковые глаза у него были и
раньше. Но к этому добавились алые сапожки с высокими каблуками,
совершенно восхитительные штаны, кафтан переливающегося на свету
шёлка, а на кафтане – держите меня семеро! – шесть штук карманов,
да все с клапанами и с отделкой шнурами и чуть ли не самоцветами.
Вылитый Садко, или кто там из былинных героев, в русских операх на
сцене Мариинского театра.
Шапку, впрочем, держит в
руках и кланяется почтительно.
- Здравствуй, барин! Вот выдалось время тебя
проведать, поблагодарить за всё.
- Здравствуй, Петя. Рассказывай, как у тебя дела, чем
занят, что даже время выгадывать приходится. Да присаживайся, в
ногах правды нет.
- Я, Александр Евгеньевич, не один.
- Уже знаю. И Оленьку приглашай. Эй там, чаю
принесите и пряников!
Вошла Оля. Она и в скромненьком своём платье была
краса писаная, а наряженная в шелка вообще стала
неотразима.
- Ну здравствуй, краса-девица, пока разговор не
начался, преподнесу тебе подарок, на свадьбу-то я тебе ничего
толком и не подарил.