— Вот она! — тот провел рукой под носиком крана, и струя полилась
ему на руки.
— Я повелеваю водой! — он снова схватился за душ, но Иэясу на
этот раз был настороже и увернулся.
— Для тебя это новость, Киёмаса?
— Да нет, — Киёмаса расхохотался. Мокрая церемониальная одежда
прилипла к его телу, а с волос вода текла прямо на лицо.
— Это почти как у Кобаякавы Такакагэ! Нет, даже, наверное, он так
не умел! Как это сделано? Ты знаешь? О... — Киёмаса внезапно осекся
и бросил душ на пол. — Только не говори, что там, в подвале, сидит
человек, владеющий силой воды. И это он? Вот до такого дошло?
— Тихо. Успокойся, — Иэясу вздохнул, увидев, как вода на полу
начала подергиваться тонкой корочкой льда, и повторил, шагнув
назад: — успокойся, никто ничем не управляет. Это современный
водопровод. За тобой наблюдают и перекрывают воду, когда она тебе
не нужна. Разве тебе этого не объяснили?
— Объяснили. А кто следит? Где? — Киёмаса заозирался по
сторонам.
— Не знаю, потом поищешь. Тебе во многом нужно разобраться, ты
помнишь?
— Помню. Но все же хорошо, что наделенные силой не набирают воду в
фуро для гостей. Это было бы слишком. Я не согласен жить в таком
мире.
Иэясу вздохнул еще глубже:
— Мне кажется, ты не совсем понял, Киёмаса. Похоже, что в этом
мире на данный момент владеющих силой осталось двое — я и ты.
Тщательно вытерев полотенцем волосы, Киёмаса протянул его Иэясу и
завернулся в юкату [9] с вышитыми по подолу журавлями и бамбуком. И
прошел в комнату, где на столике уже стояли заказанные сакэ и
угощение.
— Ну вот. Сейчас сядем, выпьем и как следует все
обсудим.
— Вот оно как... — Иэясу отер лицо, повесил полотенце обратно и
хитро прищурился, — то есть, беседовать мы будем у тебя?
Киёмаса медленно повернул голову и усмехнулся:
— А что тебя смущает, старый друг? — он снова выделил голосом слово
«друг». — Ты давно уже не сёгун, да и сёгуната больше нет. И ты не
Великий Бог Востока теперь. К чему разводить церемонии?
Иэясу нахмурился было, но тут же рассмеялся:
— Что же... я рад, что ты согласился принять мое приглашение.
Без тебя этот мир был намного скучнее. К тому же это ведь мой дом,
не так ли? Не все ли равно, где обедать?
Киёмаса откинулся, опершись спиной о стену, и тоже
рассмеялся:
— Тануки... Все перевернет с ног на уши.