Она хмыкнула, и в звуке этом
отчетливо прозвучало: «Ну попробуйте». Открыла рот, чтобы что-то
возразить, но не успела — Игорь аккуратно пересел к ней на кровать,
подтянул к себе и обнял.
— Черт, — сказал он ей в шею, проводя
ладонью по боку, — я чувствую ваши ребра. Я как-то привык уже к
тому, что вы мягкая, Дробжек, и я не рискую ушибиться о кости или
сломать пальцы, обнимая вас. Будет повару работа. Вы вставать
сейчас можете?
— Могу, — голос ее был тихим. Игорь
гладил по выступающему позвоночнику кончиками пальцев, и северянка
замерла, положив голову ему на плечо. — Но руки-ноги трясутся.
Восстановлюсь. Мышцы нарастут. Главное, чтобы не жир.
— Ну, будете еще мягче, — Игорь не
удержался, сжал ее грудь — увы, и правда стала меньше, — и капитан
ответила смешком:
— Потеряли любимую игрушку,
полковник?
Напряжение и неловкость последних
минут вдруг испарились, стало весело.
— Ничего, — сказал он, с неким даже
озорством заглядывая в ворот рубахи, — кормить будете — вырастет.
Хотя и так, — Игорь погладил мягкое полушарие, снова сжал, и глаза
Люджины потемнели, губы приоткрылись, — хорошо. Дробжек, — твердо
произнес он ей в губы, — больше никаких перестрелок, никаких
заданий. Будете сидеть дома.
— Вы такой смешной, Игорь Иванович, —
пробормотала она снисходительно. — Все время думаете, что я
хрустальная. Не развалюсь. Я пока еще сотрудник Зеленого крыла. И
уходить не собираюсь.
Он стиснул ее сильнее.
— Тогда будете в кабинете сидеть,
Дробжек. Или в отпуск отправлю долгосрочный. Или вообще уволю.
— А это уж как вы пожелаете, Игорь
Иванович, — согласилась северянка весело. — Ваше право. Я тогда
обратно к полковнику Тандаджи попрошусь.
Скрипнула дверь. Они повернули головы
— на пороге стоял Тандаджи собственной персоной и разглядывал их с
каменным выражением на лице.
— Выздоровление идет полным ходом,
как я погляжу, — с едва заметным ехидством произнес он. Капитан
покраснела, отстранилась, и Стрелковский, с укоризной посмотрев на
тидусса, пересел обратно на стул.
— Доброго дня, полковник, —
невозмутимо поздоровался Игорь, — присаживайся. Какими
судьбами?
— Пришел лично убедиться, что вы не
при смерти, — Тандаджи аккуратно сел на стул, сложил руки на
коленях. — Убедился. Теперь надо дождаться выписки.
— Мне говорят, еще дня три минимум,
Майло, — с сожалением ответил Игорь. — Разве что ты раньше
организуешь нам транспортировку в Рудлог.