Замок гудел. По лестницам вверх-вниз, запыхавшись, носились
поджарые слуги и вспотевшие горничные, таская стопки полотенец и
белья, шторы, ведра и тряпки. Саму лестницу тоже намывали, чистили
ковры — видимо, Ирвинс под шумок решил увеличить масштаб срочной
уборки. Из окон виднелись люди Леймина: похоже, дополнительные силы
были срочно вызваны из Лаунвайта — казалось, что их не меньше
сотни. Они прочесывали парк, часть встала в оцепление вокруг замка.
Во внутреннем дворе, где среди серых, а ныне цветочных клумб,
черных деревьев и чищеных дорожек находилась часовня, тоже вовсю
кипела работа.
На кухне готовили праздничный обед и ужин, и раз конкретный
повод никто не озвучил, как и количество персон, — хотя о поводе
догадаться по приготовлениям было нетрудно, — то повара в панике
требовали от дворецкого более точной информации. Когда старик
рискнул с этим вопросом подойти к Люку, тот усмехнулся и
ответил:
— При хорошем исходе — на двоих, Ирвинс. А на случай плохого
проверьте запасы коньяка.
Как всегда бывает в спешке, не обошлось без проблем. Оказалось,
что в семейных покоях барахлит верхний свет — пришлось срочно
вызывать бригаду электриков. Ирвинс находился на грани сердечного
приступа, Майки Доулсон спешно отменял встречи и посетителей и
бегал по поручениям Люка со скоростью, способной посрамить
«Колибри». В часовне не нашли чаш для жертвенных масел, и никто не
мог вспомнить, куда они делись, — и в поиске ритуальных предметов
спешно вскрывали кладовые. В лесу, к свирепой радости охраны,
обнаружили журналистов, жаждущих сфотографировать владения герцога
и пробиться нахрапом к нему на интервью по поводу брака Ангелины
Рудлог, и для бедных писак этот день наверняка стал худшим в жизни.
Сначала их допросил лично Леймин, а затем во избежание эксцессов
журналистов отправили в полицейский участок за нарушение границ
частных владений, строго приказав местным чинам продержать незваных
гостей до завтрашнего дня.
Ко всему прочему задерживалась Софи, и Люк напряженно поглядывал
на часы: было уже одиннадцать. В кабинет тихо скользнул Майки
Доулсон, которого и послали привести госпожу Руфин.
— Милорд, она подойдет с минуты на минуту, — коротко доложился
секретарь. — У нее дочери разболелись после поездки на море. Сейчас
у них врач и виталист.