За завтраком в Форштадте короля Инляндии ждала еще одна радость.
За столом, помимо Лоуренса, присутствовали и старший сын с
супругой. Оказалось, что кровь Василины действовала куда быстрее,
чем можно было даже мечтать, и аура Леннарда сейчас сияла так ярко,
что было понятно: его созревание займет не месяцы, а, скорее,
какие-то дни. У наследника даже взгляд изменился — будто он замечал
изменения в себе и прислушивался к ним.
Луциус посмотрел на младшего сына и едва сдержался, чтобы не
поморщиться. Диана, жена Лоуренса, не вышла к завтраку, сказавшись
больной, и сообщила, что на церемонию памяти Магдалены тоже не
поедет. Вот еще одна проблема — и проблема, созданная Люком. Чтобы
понять это, Луциусу не нужно было взламывать сознание милейшей
невестки, хватило нескольких уточняющих вопросов. Вчера тихая
Диана, всегда казавшаяся ему немного не от мира сего, с полными
отчаянной решимости глазами попросила о приватном разговоре — и
после потребовала обеспечить ей всю полноту власти в Форштадте.
Иначе она подаст на развод и обнародует все скандальные выходки
мужа.
Характера в Диане не было никакого, и то, что она все-таки
решилась на подобный ультиматум, заставило его величество
задуматься. Естественно, никаких обещаний он давать не стал, разбив
требования княгини в пух и прах, напугав, насколько требовалось, и
отправив ее обратно в покои. Не ей бодаться с потомком Инлия. И
хотя шантаж звучал смешно и были тысячи способов заставить невестку
замолчать, но Луциус все же решил обратить на Форштадт особое
внимание. Вероятно, ситуация действительно серьезная, и нужно в ней
разобраться.
Перед церемонией он еще успел поработать в своем кабинете,
периодически спохватываясь, что застывает и с улыбкой смотрит в
пустоту. Звонок Люка, прозвучавший около часа дня, и вовсе поднял
настроение его величества до состояния глубочайшего удовлетворения.
Теперь у него есть и основной вариант наследования, и запасной —
чего еще желать тому, кто считал, что его род прервется вообще?
Луциус Инландер выкурил напоследок сладкую сигарету, удержавшись
от звонка Шарлотте, — увидятся вечером, успеет еще и поговорить, и
прикоснуться, а сейчас не время, — встретил перешедшего в
Глоринтийский дворец Гюнтера с семьей — и на церемонию отправился
совершенно счастливым.