Холм королей, место захоронения Инландеров, поднимался посреди
низинного туманного Лаунвайта. Когда-то это был просто холм с
плоской верхушкой, а сейчас на нем возвышался роскошный белый купол
королевской усыпальницы. Туман не достигал вершины холма, и это
место почти всегда было освещено солнцем. Но сегодня над
усыпальницей висели плотные тучи, шел дождь, и — Луциус нахмурился,
пригляделся — в туманных струях кружили десятки странных огромных
теней, похожих на черных птиц с длинными шеями. Он моргнул, затылок
сдавило сильнее — и тени исчезли. Показалось?
Могила Магдалены Инландер, урожденной Блакори, располагалась
внутри, у стены огромного шестиугольного комплекса. Большой купол
опирался на изящные колонны, множество высоких окон было украшено
витражами, а белые ступени широкого крыльца с обеих сторон охраняли
каменные полозы. Ходили слухи, что здесь, в центре, под мраморными
плитами пола, находится и могила первопредка династии Белых
королей, божественного Инлия. Но это было неправдой. Тело
основателя страны было захоронено в продуваемой всеми ветрами
высокой скале над морем, и только члены семьи знали, где она
находится.
Кортеж автомобилей остановился у ворот — и потянулись вслед за
королевскими семьями придворные двух королевств, представители
старшей аристократии, чьим долгом было участвовать в прощании с
королевой. Шепотом обсуждались отсутствующие, в том числе и герцог
Дармоншир, и слухи ходили самые разные: то ли он снова подсел на
наркотики, то ли попал в опалу из-за замужества Ангелины Рудлог.
Были здесь и леди Виктория, и барон фон Съедентент — они, как
придворные маги, двигались сразу за королевскими семьями и охраной,
накрыв их сферами щитов.
Под высокими сводами королевской усыпальницы, перед саркофагом с
каменным изображением Магдалены Инландер, процессию ожидал
священник. Начался обряд, и присутствующие затихли, склонив головы.
Покойся с миром, Белая королева, пусть милостивы к тебе будут боги
и светлым перерождение.
Луциус шевелил губами, повторяя размеренные слова молитвы, и от
каменного спокойного лица бывшей супруги пробирал короля неприятный
холодок. По разноцветным стеклам витражей непрерывно стекала
дождевая вода. Сыновья стояли с тяжелыми лицами — к матери они оба
были очень привязаны, — Гюнтер раскраснелся и шумно выдыхал, его
дети расстроенно смотрели на могилу.