Марина
Удивительная вещь человеческая психика. Вчера, после всех
новостей и перипетий, я была уверена, что не смогу заснуть.
Переодеваясь ко сну, представляла, как всю ночь буду таращить глаза
в потолок и думать о своей горькой судьбинушке. Но организм решил
по-своему. Я заснула, не успев даже натянуть на себя одеяло, и сны
мне снились забавные и светлые.
Несколько раз я все-таки просыпалась и за короткое время
успевала испугаться предстоящего замужества, позлиться на Люка,
мрачно решить, что только я со своим везением могла попасть под
сбой действия противозачаточных, вспомнить маму — трудно было не
вспоминать после признаний отца и Стрелковского, — и улыбнуться
отчетливо ощущаемому на севере живому огоньку Полины. Пусть
слабому, как у новорожденной — такие же были поначалу у Васиных
детей и сейчас у Мартинки, — но живому, живому! Теперь он точно не
потухнет — Демьян обязательно сделает все, чтобы она вернулась
насовсем. Да и я сделаю.
Но минута паники проходила, и сон снова обнимал меня крепкими
теплыми руками — я растягивалась под одеялом, с удовольствием
сжимая подушку и уходя в мир грез, где не бывает проблем.
И лишь утром, проснувшись и посмотрев на часы, я поняла, что
крепкий и глубокий сон — это тоже нервное. Стрелки показывали
половину десятого, из-за штор падали косые полосы солнечного света,
а на телефоне светились два непринятых вызова от Кембритча.
Я поспешно набрала его, чувствуя, как от паники и желания
закурить начинает потряхивать. Даже зубы заныли — я прижалась щекой
к подушке, потерлась об нее, зажмурившись, и снова ощутила укол
страха, когда услышала хриплый голос Люка:
— Доброе утро, детка. Только проснулась или пряталась от
меня?
— Спала, — призналась я с нервным смешком. — Но спрятаться все
равно хочется. Как дела, Люк?
«Ты знаешь, я беременна».
— Я прошу тебя стать моей женой, Марина, — проговорил он то, что
я так боялась услышать. Хотя чего уже бояться-то?
«Я беременна, черт, черт, черт!!!»
— Ничего не получилось, да? — сдавленно спросила я.
— Меня сделали, детка, — просто сообщил Люк и напряженно
замолчал. А я все не могла заставить себя открыть рот и сказать
«да».
— Я приду к тебе, — решилась я. — Поговорим. Хорошо, Люк? — В
голосе появились просящие нотки, и я разозлилась. — Мне надо тебе
еще кое-что сказать.