«Верные псы мои, слава и сила Лортаха! Говорил я с богами.
Приняв жертвенную кровь, открыли они мне, что недолго осталось до
их прихода в новый мир, дабы помочь вам. Молитесь, готовьтесь к их
появлению, бейтесь хорошо, и я награжу вас, и они не оставят без
награды. Поведали они мне и что скоро откроются переходы у
оставшихся сфер, и все наши войска смогут вступить в победоносную
войну. Боги недовольны, что продвижение замедлилось, поэтому
слушайте меня: нам дадут новое оружие, с которым мы захватим этот
мир за декаду, и я сам при открытии следующих врат возглавлю одну
из армий, чтобы сокрушать врагов и вести вас за собой».
***
В холме под лакшийским храмом клубилась тьма. Старые боги,
жестокие боги, творили новое оружие: из мертвой крови и плоти,
которыми здесь пахло, боли и страха, из духа жизни, что впитали они
за тысячелетия жертвоприношений.
Боги спешили: Лортах был иссушен ими и ослаблен, и скоро должно
было настать время, когда они не смогут существовать, даже приняв в
жертву всех жителей этого мира. Нет, им нужна была новая планета,
полная энергии, и поэтому все силы они бросили в свои армии и с
нетерпением ждали момента, когда порталы укрепятся настолько, что
смогут пропустить их.
После разведки в новом мире одна из их теней была уничтожена.
Три оставшихся бесконечно скользили над лесами побережья материка
Ларта, надеясь найти беловолосую девку, о которой было предсказано,
что нельзя ее выпускать на Туру, иначе захлопнутся порталы. Пусть
ловчие доложили, что девка и ее защитник, скорее всего, погибли, —
нужно было убедиться в этом. Но боги не могли обнаружить беглецов:
чужак, давно вторгнувшийся в Лортах и запертый в горной долине,
прикрывал свои поселения и область далеко за ними от ищущих
взглядов. Зато беглецов, если они еще были живы, могли поймать люди
— и обязаны были поймать.
Пятнадцатое марта по времени Туры, Лортах
— Огонь?
— Ронха.
— Дом?
— Орен.
— Император?
— Тха-нор-арх. — Алина пнула небольшой камешек, который, попав в
ближайший папоротник, отскочил от него, спугнув мелкую пташку, и
вздохнула. — Я давно запомнила эти слова, профессор. Все же в этом
языке слишком много шипящих и глухих. И почему-то каждое третье
слово с приставкой «тха». Скажите лучше, что она значит?
— Тха — это «огромный», — терпеливо пояснил Тротт.