Еще через три часа проснулся Ил.
— Кто тут самый умный? Кто тут решил что он на кислородном
вентиле сидит и ему все можно? — немедленно оповестил он мир о
своем пробуждении через громкую связь.
“Кто-то из этих двух полностью контролирует системы
жизнеобеспечения. Меня не автоматика вырубила, я со своей стороны
все заблочил!” — пожаловался Ил в чат Марку.
“Скорее всего, это Алиса”, — предположил Марк. Астероидники,
хоть и плохо переносили искусственную гравитацию выше половинки от
нормальной земной, если она действовала на них долго, тем не менее
неплохо держали сравнительно короткие перегрузки. Почти без
последствий терпя по несколько часов ускорения в четыре G. Что-то
там с особо эластичными стенками сосудов и участками артерий с
мышцами, которые помогали сердцу работать. Еще одна передающаяся по
наследству генная модификация гоблинов. И во всех медицинских
системах Солнечной в медпрограммах были соответствующие протоколы.
Так что заподозрить автоматику и в самом деле было трудно, даже
если Ил слишком хорошего о себе мнения и на самом деле не смог ее
взломать.
“Точно она. Мутная она. Не нравится она мне”, — судя по тому,
что вслух Ил не стал озвучивать никаких угроз, Алисе всерьез стоило
начать опасаться за свою жизнь или здоровье. Марк, неожиданно для
самого себя, написал в чат:
“А мне она нравится”.
Ил долго не отвечал. А потом написал: “Значит, ты за ней и
присматривай”.
Они еще долго вяло переписывались. А через несколько часов в
себя пришел Бэмаз. Настроение у него явно испортилось.
— Ну, и где эти торки! — ныл Бэмаз в общий голосовой канал. —
Сколько их ещё ждать!
— От семи часов, господин Бэмаз, — как всегда, безупречно милым
голоском отозвалась Алиса.
— И до семи месяцев, если им нас… наплевать на вас, господин
Бэмаз, — ехидно добавил Ил. — А через семь месяцев начнут выходить
из строя системы скафандров.
— До этого нас, вне всяких сомнений, подберёт спасательная
экспедиция, — успокаивающе прощебетала Алиса.
— Тупые торки! — прокомментировал Ярослав.
— Когда они нас примут на борт, вам следует вести себя в высшей
степени вежливо. Ваш язык, господин Бэмаз, в гостях у торков может
неожиданно оказаться достаточно неуклюжим, чтобы сломать вам
хребет. Алиса, сотри наши переговоры. — проявил благоразумие
Марк.
— Да я сама вежливость! Я хоть раз себе позволил намекнуть на
ваши… — Бэмаз аж захлебнулся словами. Судя по голосу, он сильно
нервничал. И с удовольствием топил беспокойство в злости. —
Уродские отклонения. Слышь, Ил, скажи своей жене, чтобы больше не
вмешивалась в разговоры…