Благо фотографии были ужасного качества и в городках его
опознать никто не мог.
Утром восьмого дня Вудхаус, предварительно сменив внешность на
максимально далекую от эльфийской, прибыл в городок Вемлис. Как бы
ни дурила Горни, подставлять их обоих он не хотел, а бургомистр
вполне мог доложить королеве о его странном появлении. И объехать
город, как Нат планировал изначально, не вышло — проклятая машина
требовала ремонта, а припасы — пополнения. Поэтому он смирился с
неизбежным, заодно решил и расспросить бургомистра о его прошлых
гостях.
Почтенный градоправитель, которому Вудхаус представился оркским
путешественником, плохо говорящим на эринеттском, вдруг вцепился в
него как клещ.
— Я настаиваю, чтобы вы отдохнули с дороги в моем скромном доме,
— окунал он «путешественника» в океан лести, — пока мой личный
механик осматривает и ремонтирует паромобиль. Дорогой путник! У нас
так редки гости, поэтому прошу, отдохните, разделите со мной
завтрак. Будет только семья и скромный круг избранных!
Отказываться не было ни смысла, ни сил. Приняв наконец-то ванну
и сменив одежду на свежую, Вудхаус спустился на завтрак. И там
стала понятна внезапная любезность бургомистра, ибо Нат оказался
под прицелом вспышек и атакой скучающих газетчиков со всей страны,
ждущих возвращения соперников с гор.
Видимо, бургомистр оценил все возможности для карьеры, которые
ему дает мелькание в новостях, и решил использовать идущий в руки
повод.
Счет к Горни рос на глазах, ибо целый час Нат ломал себе язык
корявым орочье-эринеттским и терпел градоправителя, который цепко
держался за локоть «путешественника», масляно улыбался, попадая в
каждый кадр, и, по всей видимости мысленно поздравлял себя с
переназначением, а городок — с будущим превращением в туристическую
достопримечательность. Вишенкой на торте стало блюдо с сырым, тонко
порезанным мясом, крепко посыпанным перцем, которое поставили перед
«орком».
— Вы, наверное, очень соскучились по кухне вашей родины, —
участливо сказал бургомистр, и все три десятка участников завтрака
выжидательно уставились на Ната как на двухголовое чудище, которое
вот-вот их развлечет.
Вудхаус, как любой эльф, предпочитал мясо и птицу не употреблять
— не очень приятно есть тех, с кем можешь, пусть на примитивном
уровне, пообщаться. Он любил лечить зверей, а не есть их. Но эльфы
были детьми природы, а природа — это не только травоядные, но и
хищники. И эльфы были дуальны: они жили в гармонии с природой, но
при этом охота была в их традиции и считалась высоким искусством,
ограниченным множеством правил. Убийство молодняка и самок, охота
ради развлечения сурово карались.