***
Натаниэль Вудхаус проснулся ранним утром, потянулся, на редкость
выспавшись. Часы показывали половину четвертого, за окнами все еще
было темно, но окна в доме Горни еще не горели.
— Неужели проспала? — недовольно проворчал Вудхаус, быстро
выполняя утренние процедуры, одеваясь по-походному и закидывая на
спину плотно набитый рюкзак-невесомку. Вышел на крыльцо и с
удивлением наткнулся на несколько утренних газет, которыми обносили
придворных ежедневно.
Натаниэль взял верхнюю, присмотрелся, зацепился взглядом за дату
и выругался. Горни все же решила подставить их обоих. И как он
опять попался? Похоже, ее изобретательности просто нет предела.
На всякий случай оглядевшись — нет ли на дороге ранних
придворных, — прошел к дому Горни, взломал ее дверь… это было бы
нелегко даже профессиональному домушнику, но только не разъяренному
эльфу. А затем остановился перед столом, на котором лежала
насмешливая записка: «Выспался, Белоручка? Ты слишком доверчив для
придворного мага, Вудхаус. Смирись, тебе меня не одолеть».
Неправду говорят, что только гномы умеют по-настоящему яростно
рычать. Эльфу Вудхаусу в этот раз это тоже очень удалось. Что
касается первенства дядюшки Урюписа по части ругательств —
Натаниэль его превзошёл трёхкратно, если не больше.
Паромобиль Горни нашелся у вокзала, и Вудхаус, надев плащ с
капюшоном, скрывающим лицо, зашел в ближайшую амулетную лавку и
вытряс за щедрое вознаграждение у сонного хозяина второй
рюкзак-невесомку, набил его энергокристаллами, сел за руль и дернул
рычаг. Нужно было уехать из города поскорее, пока его не узнали
горожане.
Отец бы сейчас очень опечалился, увидев наследника и гордость за
рулем плебейского, громкого, неизящного и воняющего маслом
гномского изобретения. Но наследнику и гордости в этот момент было
все равно. Он давно, пусть и тайно, научился управлять этим
драконовым механизмом: как это, Эби смогла, а он нет?
Нат трясся в паромобиле неделю, клацая зубами на кочках, пугая
кур, овец, улепетывая от фермеров, принимающих паромобиль за
ревущее чудовище. Чинил магией лопнувший обод колеса и на все лады
клял гонор Горни, потому что заклинания держались только до
следующей колдобины. Пару раз в мелких городках ему попадались на
глаза свежие газеты, где он любовался фотографиями своего двойника
— вот они с Горни спускаются с поезда, вот обедают у бургомистра
Вемлиса, вот уезжают в горы на паромобиле, и волосы Натаниэля
красиво развеваются на ветру. По всей стране делались ставки на то,
кто станет будущим придворным магом, а газеты взахлеб писали о том,
как в этот самый момент он с Горни мужественно покоряет горные
склоны.