Тут Миррей призадумалась, вспомнив человека, который
неоднократно доказывал свою верность и стране, и лично королеве в
разных деликатных поручениях, имел множество регалий и заслуг, а
также не боялся говорить правду и не льстить, чтобы смягчить ее.
Она не замечала за ним фальши или лжи. Он всегда вел себя в рамках
приличий, тонко и по-дружески шутил про прелести повелительницы —
наедине, разумеется — и понимал ее юмор. Понимал с полуслова. Она
привыкла к тому, что он всегда рядом. Он развлекал её и
подбадривал, умел смягчить гнев и ненавязчиво подсказать варианты
решений, но никогда не пытался влиять на нее или урвать себе
власть. Хотя мог бы, мог. И, если мыслить объективно, он был
привлекательным мужчиной в самом расцвете сил, но никогда не был
замечен в интрижках или любовных связях.
И какая-то слепая девчонка смогла заставить его сердце биться
чаще, но при этом не ответила на чувства! И из-за этой глупости он
бросает свою королеву!
Тут королева окончательно вспомнила, что магистр уходит в
отставку и села в постели. Все томление как рукой сняло. Да,
удалось отсрочить его уход, но если два балбеса-помощника
справятся, ей больше нечем будет удерживать Корнелиуса рядом.
«Разве что, — снова подала голос кровь оркских
бабушек-воительниц, — посадить его в башню и приковать
антимагической цепью?»
Миррей некоторое время рассматривала эту идею, но тут же
отбросила ее как несостоятельную. Зачем цепь, если она просто может
приказать остаться — и магистр останется? Но она была достаточно
умна, чтобы ценить верность искреннюю, а не приказную.
«Или устроить так, чтобы Горни с Вудхаусом не справились? —
теперь заговорила кровь интриганов-эльфов, которой было мало, но
просыпалась она в нужный момент. — Тогда он останется из чувства
долга, пока не воспитает себе очередную смену…»
Эта идея была более рабочей, но Корнелиус не отличался глупостью
(глупцов Миррей рядом не терпела) и вполне мог бы разгадать ее ход.
Хотя и откидывать ее не стоило.
Позже, когда верная горничная зачесывала пышные волосы ее
величества наверх, в голове королевы будто что-то щелкнуло и
открылось еще одно решение, которое она некоторое время
рассматривала со всех сторон. И с удивлением поняла, что совсем не
против. А даже очень за, и где были ее глаза раньше?
— Агне́шка, скажи, я красива? — спросила она, конечно, зная,
каков будет ответ.