— Ах ты ж!.. — Волосы на голове
щуплого, измазанного сажей мужичка буквально завшевелились,
он мелко затрясся от страха.
— Сдаю назад!.. Дай угля!.. — Ни на секунду
не прекращая орудовать рычагами управления, машинист
попробовал заставить поезд двинуться назад.
Но сбежать им не дали. С обоих сторон путей
уже появились всадники, скачущие во весь опор,
и только-только начавшему набирать ход поезду уже было
не оторваться. Раздались первые выстрелы... Машинист,
чертыхнувшись, бросил попытки разогнать поезд и схватился
за кольт. Стараясь не спешить, унять нервную дрожь
и взволнованное дыхание, он стал методично выцеливать
приближающиеся цели...
Но успел лишь несколько раз взвести курок, заставляя
послушный барабан подставлять бойку, отходящему на расстояние
удара, очередную камору, и нажать на спуск, высвобождая
накопленную пружиной энергию и принуждая твёрдую сталь
устремляться вперёд, сминая латунь гильзы, тем самым воспламеняя
гремучую ртуть, а вслед за нею — и порох,
который, силой расширяющихся газов, выталкивал из ствола пули,
со свистом вспарывающие воздух и уносящиеся куда-то
вдаль. В очередной раз повторить простую последовательность
движений, заставляющую срабатывать этот одновременно сложный
и простой механизм, машинисту не дал кусок свинца.
Проломив кости черепа и перемешав их осколки
с клетками мозга, он заставил навсегда застыть
в последний раз удивлённо моргнувшие глаза.
Щуплый кочегар даже не пытался сопротивляться — он,
как только началась заварушка, незаметно юркнул под колёса тендера,
попытавшись затаиться там. Возможно, этот человек, не желавший
умирать за чужие деньги — своих у него почти
не имелось — и сумел бы спастись. Но один
из бандитов, заметив его, наклонился прямо с седла
и прострелил бедро беглеца. Скорчившись, раненый громко
заверещал от боли, уже не думая ни о чём, кроме
повреждённой ноги.
Одновременно, со стороны хвоста состава начала нарастать
заполошная пальба, подкреплённая криками, женским визгом,
и звуками бьющегося стекла. Рассерженно свистящие пули
врезались в обшивку единственного пассажирского вагона,
выбивая щепки и оставляя зияющие тёмные дыры. Судя
по воплям, кого-то внутри уже задело. И, в отличие
от трусливого кочегара, не все застигнутые врасплох
пассажиры согласились расставаться со своими жизнями
и кошельками просто так.