– Погоди, – обалдело переспросил Альберт, – он что, и
за этим, что ли, следит?
– Типа того, – Зигель развёл руками. – Расслабься,
общаться с девочками можно. Или с мальчиками. Но только вербально и
в рамках устава.
Вольф скептически уставился на старшего оператора,
однако тот, похоже, говорил вполне серьёзно.
Контингент противоположного пола вокруг и без того не
баловал ни количеством, ни разнообразием, но столь странного
ограничения Альберт уж точно не ожидал. Не то чтобы он собирался
хотя бы в перспективе заводить с кем-то близкие отношения, не
говоря уже о случайных связях, вступать в которые он считал
попросту ниже своего достоинства. Ему, ещё в недавнем прошлом
прилежному студенту и подающему надежды программисту, было попросту
не до того. Однако сам факт подобного «родительского контроля»
вызывал глубочайшее возмущение.
Порядок порядком, но не до абсурда же! Взрослые же
люди!
– Ах да. Хранение «секретных материалов» у нас тоже
запрещено. Так что никаких развлечений. Вообще. Может, пронесёт, и
он не узнает, но если спалит – взгреет, мало не
покажется.
«Неадекватен», –
мысленно поставил диагноз Альберт.
– Курить-то хоть можно? – без особой надежды уточнил
он.
Ответ был предсказуем:
– А ты попробуй и узнаешь! – и Курц
заржал.
За разговорами Альберт уже начисто отвлёкся от
дороги, варясь в своём маленьком негодовании. Ветераны местного
розлива также не находили себе занятия, но разговаривали и вели
себя вполне расслаблено: не первый выезд на позиции, на всё нервов
не напасёшься. Ехать ещё долго, потом ещё аппаратуру разворачивать.
Если твоя машина не взорвалась через минуту после отъезда – считай,
ты уже срубил джек-пот. Да, здесь всякое случается. Лагерь всего в
нескольких километрах от линии фронта, и на объект всякий раз через
спорную зону ехать приходится – как сейчас.
Стоп. На какой объект? Через какую ещё спорную
зону?!
Прошиб холодный пот от осознания: они фактически
«выплыли за буйки» – на неподконтрольную территорию, ожидать на
которой можно чего угодно, особенно сверху. Машина враз показалась
душной запертой клеткой. Альберт невольно вжался в пластмассовую
спинку сидения, стараясь дышать ровнее. Глянул на люк в полу, на
дверцы, в сторону кабины водителя…
Бронетранспортёр неспешно ехал в наступающую ночь,
вяло покачиваясь на ухабистой дороге. За маленьким окошком мелькал
лиловый край неба, лесополоса, перекошенные вышки.
Темнело.