– А ещё умирать
нельзя, – неожиданно продолжил Зигель.
В другое время и другом месте Альберт бы наверняка
без задней мысли съязвил: «а что мне за это будет?». Но в такой
атмосфере ему не хотелось даже думать об этом.
Что будет, что будет! Сдохнешь ты, вот что
будет.
– То есть как это
нельзя? – озадачился Фриц, похоже, всё ещё не
воспринимавший разговор всерьёз. – Он что, за нами и на тот свет
явится?
– Не удивлюсь. В таком случае, я не завидую всем, кто
умудрился сдохнуть при нём.
Альберту захотелось в
голос выругаться. Обычно на упоминания пресловутого того света,
души и прочих сомнительных спиритуальных вещей он смотрел
снисходительно-насмешливо: ну что за глупости! Почему столько
народу верит, что там что-то есть? Ты просто умираешь – и
всё, с концами! Сейчас же вся эта тема нервировала ещё больше.
– Но вообще, – продолжил Зигель под неловкие смешки
соседей, – скорее всего он тебя вытащит прежде, чем ты отбудешь. И
взбучку потом устроит.
Он подался чуть вперёд, устроив локти на коленях.
Кивнул куда-то в сторону, видимо, подразумевая другую машину в
колонне:
– Шутки шутками, народ.
Хайнрих у нас хоть и с придурью, – оператор выразительно показал
«птицу», – и вообще не всегда адекватен, но здесь каждый третий ему
жизнью обязан. Такие дела. Он некоторых чуть ли не с того света
лично вытаскивал. Я сам видел, как он лез прямо под пули прямо
наперерез терминатору, просто чтобы раненого достать. Он в
бешенство приходит, если у нас кто-то умирает. Это не шутка:
умирать нельзя. Вообще.
Несмотря на тон, в сказанное верилось слабо. Не
только из-за скверного характера командира, которому старшие только
что бодро перемывали кости. Даже не из-за выбитого зуба или до сих
пор больно зудящей под рёбрами гордости. Чёрт бы с этим! Чисто с
рациональной точки зрения Альберт не мог взять в толк, зачем это
сдалось командиру – последнему, кому пристало рисковать собой ради
рядовых. Да и выглядел обер-лейтенант хоть и потрёпанно, но вполне
целым. Либо кто-то очень сильно преувеличивает, либо Шульцу просто
невероятно везёт – и тут уже впору поверить если не в
ангела-хранителя, то как минимум во взломанную теорию
вероятности!
– Наши последние потери летом были, двое, – продолжал
Зигель тем временем. – Ну сейчас ещё бедолага Эрнст в госпитале,
это надолго. Мы с Хайнрихом его еле до фельдшера дотащить успели.
Там смотреть страшно было, половину кишок разворотило. Думали уже –
потеряем, но нет, откачали. Врачи говорят, соберут мужика заново,
но там всё совсем плохо, скорее всего на гражданку вернут. А то,
что Шульц утром наговорил – это он всегда так, привыкнешь. Он ещё
до войны в каких-то локальных конфликтах участвовал, где именно –
наверняка не скажу, не знаю. Но с головой у него точно проблемы. Не
все чашки в шкафу, ну ты понимаешь.