Внутри похолодело. Перед
ним был протез производства AEON. Боевой протез AEON.
– Так…
Стараясь держать себя в руках, Эрвин поднял глаза на
клиента. Тот причину беспокойства уловил: ещё недавно пустой,
взгляд разом стал жёстким и внимательным, зрачки резко сузились,
выдавая диафрагму объектива.
Вся аугментика AEON
обслуживается только в их же сервисах, по их лицензии. И, в отличие
от относительно ходовых гражданских и военных моделей AEON, боевые
модификации устанавливаются только внутри силовых структур самой
корпорации. Корпорации, которой позволено практически всё,
что не выходит за рамки Конвенции – и немного больше…
У этого киборга боевая комплектация – не армейская и
уж тем более не гражданская. Он не в корпоративной форме. Он не
пошёл в их сервис. А ещё он весь в крови. Выводы?
Ситуация с каждой секундой нравилась Эрвину всё
меньше и меньше. Говорить сейчас надо было очень осмотрительно, ни
в коем случае не совершая лишних движений, как если бы его
посетитель был смертельно опасным животным, которое надо успокоить
и выдворить за пределы квартиры. Любое лишнее действие или
неосторожное слово – убьёт, невзирая на состояние.
Раненые хищники – звери
особо опасные, даже если это люди. Особенно если это
люди.
– Не поймите меня неправильно, – начал Эрвин
осторожно. – Давайте проясним один вопрос. Вы из AEON?
Киборг отрицательно повёл головой:
– Не совсем.
Что ещё значит «не совсем»?!
– Тогда откуда у вас это?
– Списанный.
– А подстрелил вас кто? – продолжал напирать Йегер,
чувствуя, как предательски дрожит голос, а с ним и руки.
– Местные бандиты, – последовал тихий
ответ.
– Откуда мне знать, что вы не врёте?
Давящая тишина, несколько секунд молчания.
– Послушайте, – начал гость, явно подбирая слова. –
Вам ничего не угрожает. Я могу заплатить. Прямо сейчас. Наличными.
Как закончим, я уйду. Вы меня не видели, не знали, меня тут не
было…
– Погоди, погоди, помедленнее, – прервал его Йегер,
уставившись на пришедшего с ещё большим недоумением, силясь понять,
не ослышался ли.
Нет, гость с самого начала говорил с таким сильным
акцентом. Но только сейчас Эрвин наконец узнал этот характерный
выговор. Он не слышал его почти тридцать лет.
– Ты же тоже немец? – спросил Йегер, перейдя на
родной язык. – Ты понимаешь, что я сейчас говорю, верно?
Только что напряжённый до предела, киборг облегчённо
выдохнул – с ощутимым шумом в дыхании, как сквозь респиратор, – и
расслабился.