Щёлкнул чайник.
Эрвин нервно мотнул головой, словно пытаясь стряхнуть
с себя до омерзения прилипчивые мысли. Мысли стряхиваться не
желали, как и происходящее не торопилось признавать себя сном.
Однако внушительный разрез на лице и шее Фантома не оставлял
сомнений: даже у протезированного по самую макушку «панциря» такого
быть в принципе не могло. Ну не торчит у людей из распоротого горла
одна бескровная механика!
С другой стороны, неотличимые от человека роботы не
просят чай с сахаром. Хотя чёрт его знает, до чего прогресс дошёл
за то время, пока Эрвин чинил протезы. Возможно, и первое, и второе
уже давно не фантастика.
Второе, во всяком случае, точно: вот оно, сидит и
даже не моргает.
– Фантом, – окликнул Эрвин, ставя обе чашки на стол.
От горячего чая шёл чуть заметный пар.
Робот сморгнул, с небольшой задержкой выходя из
оцепенения. Перевёл взгляд с лампы на человека, устроившегося
напротив. Эрвин пододвинул гостю вторую чашку:
– Держи, угощайся. Тут три ложки сахара,
сойдёт?
На лице Фантома нарисовалось слабое подобие улыбки,
он охотно потянулся к кружке:
– Да, конечно. Спасибо большое.
Координация движений
оставшейся руки была немного нарушена, однако чашку робот удерживал
твёрдо. И пил как самый обычный человек: осторожными глотками, то
ли пробуя на вкус, то ли чтобы не обжечься. Если он, конечно,
действительно ощущает дискомфорт от горячей жидкости. Ведь получать
информацию о температуре ещё не означает чувствовать.
С другой стороны, боль же он ощущал, не
имитировал?
Техник рассеянно отхлебнул свой чай, оставленный без
сахара. Эрвин никак не решался задать вопрос первым; даже понятия
не имел, с какой стороны подступиться.
Происходящее выглядело
полнейшим абсурдом. В его мастерской сидел изрядно помятый и
изгвазданный тип, один вид которого вызывал желание отправить его
вымыться, переодеться во что-нибудь свежее и выспаться как следует,
а уже потом выяснять, что к чему – всё равно в таком состоянии
ничего умного не скажет. Только это был не человек, а самый
настоящий робот. Робот, говорящий не просто на родном Эрвину языке,
но ещё и на том же диалекте, на котором уже много лет как не
разговаривают, тем более настолько далеко за пределами родного
края.
На этом странности не кончались. Если минималистичные
движения и странный взгляд поначалу не вызывали такого напряжения,
то теперь вместе с лицом стала видна мимика Фантома – и она
практически отсутствовала. Гость до дрожи напоминал Эрвину военного
церебрала – хорошо адаптированного, без серьёзных сопутствующих
отклонений, но выдающего себя характерными деталями поведения, на
уровне самых базовых реакций.