Меж тем субмарины описали циркуляцию
и нырнули под перископ, пропуская «Константина» и дожидаясь цель,
до которой осталось меньше мили. Мощное баковое орудие броненосца
огрызалась каждую минуту, от нее отбрехивалась короткая
шестидюймовая пушка «Константина».
Турки первыми добились попадания.
Русский пароход судорожно вздрогнул, приняв снаряд кормой. Орудие
смолкло навсегда, повалил черный дым.
Лещенко не мог и не должен был это
видеть. Он целился в правую скулу османского корабля, казематы
которого начали бегло стрелять по катерам и перископам. Броненосец
куда меньше, чем «Мессудие», вроде бы пароход-корвет типа
«Мукадеш-Хаира» около трех тысяч тонн водоизмещением, но он не спит
в ожидании торпеды, как в Золотом Роге, а мчит и плюется
огнем.
— Первый, пли! Второй, пли!
Погружение на шестьдесят футов! Полный вперед! Лево
руля!
Перед тем, как вода поглотила
перископ, мичман глянул вдоль борта жертвы. Там два других корабля
в кильватере, явно меньше, но не разобрать какие.
К шумам винтов корвета примешался
отчетливый глухой удар, но не взрыв. Лодка продолжила левую
циркуляцию, турок уже за кормой, взрывов нет. Когда время вышло, и
с безнадежной очевидностью стало ясно, что обе торпеды ушли «за
молоком», рвануло от души.
— Что за твою мать! Всплываем под
перископ!
Макаров в бинокль с «Константина»
наблюдал следующее. Пенный след первой торпеды оборвался прямо под
передней частью правого борта… и ничего не произошло. Вторая
торпеда отправилась за корму корвета. Затем отстрелялся «Тунец», и
снова Аллах помог своим правоверным. Торпеда ударила небольшой
броненосец у самой кормы, и он остался на плаву, постепенно
отставая. На прощание корвет всадил последний снаряд в
«Константина». Капитан-лейтенанта сбило с ног. Рухнула дымовая
труба. Пожар на корме разгорелся с новой силой.
Но не это привлекло внимание, когда
он поднялся, вцепившись в шлюпбалку. Всплывший зачем-то «Тунец»
отчаянно уходил вправо, зарываясь носом в волну, а наперерез ему
неслась броненосная лодка, похожая на нашу «Русалку». И субмарина
трагически не успевала на какие-то секунды.
Когда таранный форштевень канонерки
ударил в корму, рубка «Тунца» практически скрылась под водой. Но
было поздно. Гром удара и разрываемого металла долетел с полумили.
В небо ударил гейзер раскаленного пара: у подлодки взорвался котел.
Скорость броненоски упала. Вероятно, ее таранный форштевень увяз в
убиваемой субмарине. Туркам это дорого обошлось. Что-то
сдетонировало, и в районе миделя расцвел огненный бутон, вознося
части палубы и такелажа выше клотика. Кораблик застопорил ход,
получив заметный дифферент на нос и крен.