Обозревая морскую поверхность,
капитан заключил, что меньше всего нападение ожидаемо со стороны
суши. Там толкутся транспорты, убывает глубина, могут попасться
сорванные с минрепа мины, изредка падают недолеты из форта. В
общем, зона, куда по здравому размышлению соваться совершенно
немыслимо. С корабельных батарей туда обращены сотни глаз. Как раз
перископ они не заметят.
Лодка развернулась в глубине, чуть
не задев рубкой пустой транспорт на якоре, а килем подводные камни.
Черноусов вышел наугад, с известной долей везения попав в
промежуток меж самыми крупными британцами. После гибели «Пираньи»
лейтенант впервые произнес заветные слова: «первая, пли!», «вторая,
пли!» Настоящая музыка для подводника, похоронный марш для ее
целей.
Не успела достичь английского борта
первая пара, как «Кракен» вошел в левый поворот. После взрыва на
«Девастейшне» вахтенные соседнего броненосца впились глазами в
волны, замечая зловещий бурун за перископом. Зазвучали рапорты,
подчеркивая полную беспомощность экипажа: секунд через тридцать
пуск торпед, на лодку орудия быстро не направить, поднять якорь и
убежать — тоже не выйдет.
Когда торпеда взорвалась под
ватерлинией «Тандерера», Черноусов продолжил удивлять дальше. Он
притерся бортом к обреченному броненосцу, попав в мертвую зону его
орудий и укрывшись им от канонерок, двинул вдоль корпуса и ювелирно
отправил торпеду в корму третьего бронированного корабля, на этот
раз — австрийского корвета. Не дожидаясь последнего взрыва, капитан
приказал пройти вперед две сотни футов, забрать вправо и ложиться
на дно.
Сурового раската от пятой торпеды
так и не последовало. Вместо них неподалеку застучали колотушки от
обстрела водной поверхности. Шансов повредить подлодку, затаившуюся
на дне в неизвестном для охотников месте, не больше, чем убить
клопа, наугад тыкая иголкой в подушку. Тем более с каждым выстрелом
ограниченного огневого запаса в воду бестолково улетали шиллинги и
фунты стерлингов.
— Ваше благородие, — прошептал
гардемарин. — Помните депешу из Адмиралтейства касательно долгого
хранения торпед на лодках?
— Да-с, Владимир. Вы правы. Из пяти
пущенных взорвались две. Не могу взять на веру, что трижды
промахнулись в упор.
— Стало быть, единственная
оставшаяся — тоже ненадежна. Как вы чаете ею
распорядиться?