Весь апрель маленькая команда
субмарины погружалась на сжатом воздухе, вместо гальванических
элементов катались чугунные чушки. В рубке хозяйничал капитан
Рейнс, время от времени его место занимал старпом. Александр стоял
за штурвалом, помогал в машинном или управлял носовыми рулями. В
относительно спокойные периоды брал карандаш и заполнял
каллиграфическим почерком толстую тетрадь. В ней постепенно
собирался из отдельных мыслей Устав подводной службы. Если в первых
выходах капитан кричал: «Том, прибавь оборотов» или «Джон, равняй
носовые», ныне требовалось расписать единые команды, как на
надводных боевых кораблях.
Военную форму надо менять. Маленькая
фуражка — «нахимовка» — и то неудобна, в отсеках непременно ею
цепляешься и только успевай подхватывать. С босой головой тоже не
дело — макушка задевает о механизмы и вечно в царапинах. На мостике
потребен резинный плащ-штормовка.
В начале мая, пользуясь хорошей
погодой, Берг задумал большой поход на полную дальность с
несколькими погружениями. «Щука» за четырнадцать часов преодолела
восемьдесят пять миль и добралась своим ходом до Гохланда, где
стала на якорь на виду небольшого форта, расстрелянного англичанами
в Крымскую войну и заново отстроенного. Подводники выбрались
наружу. Над стенами крепости блеснула оптика: кто-то рассматривал
непривычное суденышко в трубу. Джон вытащил сигнальные флажки.
Через полчаса к «Щуке» подошел баркас. Командир гарнизона,
немолодой тучный подполковник, неловко перелез на скользкую палубу,
с любопытством глянул в люк, но от предложения спуститься
отказался.
Оставив охранять лодку мичмана
Михаила Ланского, одного из «молодых», то есть недавно перешедших
на «Щуку» офицеров от Александровского, Берг и остальные с
комфортом переночевали в фортеции. Здесь нашлась пара офицеров,
которые помнили прежнюю войну. Естественно, вспоминали ее,
расспрашивали про баталии меж Севером и Югом, сравнивали.
Артиллерийский капитан Емельянов, для которого служба на Гохланде
стала и взлетом, и концом карьеры, вздыхал:
— Так что минами лишь Кронштадт и
Маркизова лужа были закрыты, да-с. Под нашими стенами англичане
ходили яко на параде с салютацией. Эх, вашу «Щуку» или хоть
американскую ручную лодку бы сюда. Одну мину им под брюхо, враз бы
спесь слетела. Столько наших полегло, упокой, Господь, их
души.