Идти недалеко. Дом, где жили многие
офицеры-балтийцы, стоял за Адмиралтейством, неподалеку от
Кронштадтского Обводного канала. Берг, стараясь сохранять
спокойствие хотя бы внешне, пытался привести чувства в порядок. Его
сняли с должности и объявили выговор. Но из флота не выперли,
звания не лишили. На идиота Рейнса зла не хватает. Про себя
Александр теперь называл его по-американски — Джон-Малыш. С
лейтенантством и русской морской службой его история закончилась.
При этом забывать нельзя, что в поезде они друг другу жизнь спасли,
без Малыша не нашлось бы средств на «Щуку». С Тома взятки гладки —
рожденный в рабстве на Юге Америки, он впитал с молоком матери
подчинение белому начальнику, как бы ни выражал свободу мыслей в
разговорах. Потому и швырнул князя в мазут по команде капитана
лодки.
Шагающий рядом молоденький
лейтенант, занявший теперь столь тяжело доставшуюся Бергу должность
командира отряда, не вызывал отторжения.
— Выходит, Степан Осипович, ныне вы
— мой начальник?
— Отнюдь, Александр Маврикиевич.
Попов и Краббе, как я наслышан, ваши заслуги ценят. Сдадите дела и
получите новое назначение. Гадать не буду, но полагаю, у Попова
останетесь по подводному или торпедному делу.
Оказывается, после похода на «Щуке»
Константин Николаевич обещал довести до адмиралов решение по
самоходному минному вооружению. Адмиралам объявлено, что наш
военно-морской атташе в Вене добыл сверхсекретные чертежи и даже
отдельные части четырнадцатидюймовой мины Уайтхеда, за что получил
Станислава какой-то там степени. Предлагается соорудить русскую
торпеду с качеством выделки не хуже европейских
кондиций.
Утром следующего дня «Щука» и «Ерш»
встретили нового и старого командиров с задраенными люками и
уменьшенным личным составом. В отсутствие Берга и команды Рейнса
Ланской приказал не выходить в море. Он добросовестно бил баклуши
полтора месяца и правильно сделал: скандалу следовало
улечься.
— Принимайте, Степан Осипович.
Командир «Ерша» мичман Ланской, кондуктор и боцман. Трое — из
экипажа «Щуки», по штату в ней офицер, два кондуктора, боцман и
матрос.
— Не густо, господа. Это, стало
быть, знаменитое творение Александровского? — Макаров указал на
заброшенную двубашенную лодку, упокоившуюся на деревянных
кильблоках.
— Так точно. Тоже корабль вашего
отряда.