Лето. Жара. На очередной остановке в
забитый под самую крышу автобус втиснулся тучный мужчина в брюках,
натянутых почти до груди, и с лицом багряного цвета. Голову венчал
рыжий чуб, словно потрепанный петушиный гребень. Заплатив за
проезд, пассажир принялся вертеть головой, выискивая место для
швартовки. А потом тронулся вперед. Шумно вздыхал, вытирал пот со
лба и шеи, но непреклонно продвигался сквозь утрамбованную людскую
массу. Я же лишь ехидно улыбался про себя, представляя, каково тем,
кого протаранил этот «ледокол». Однако ехидная улыбка мгновенно
превратилась в обреченную, когда женщина рядом со мной вышла на
остановке, и свободное местечко тут же занял новоприбывший чубастый
боров, отчего мне пришлось буквально вжаться в стену своим не самым
стройным телом.
Кряхтящий в утренней пробке автобус.
Матерящийся водитель. И я, зажатый в углу лицом к стенке, как
нашкодивший ребенок. Стараясь вдыхать как можно меньше того, что
здесь называлось воздухом, я с тоской размышлял: где же в этой
жизни я свернул не туда? Мне, если не ошибаюсь, двадцать шестой
год, и я могу с полной уверенностью сказать, что не достиг
абсолютно ничего. Если задуматься, мой жизненный путь до того прост
и однозначен, что я мог бы стать отличным персонажем для
какого-нибудь легкого приключенческого романа. Удобный возраст,
понятный большинству: у людей моих лет могут быть те же проблемы с
самоопределением, что и у подростков. Особенно в наше время, когда
можно работать каким-нибудь менеджером среднего звена, не обладая
особыми специфическими навыками, а параллельно с этим пытаться
«найти себя». Конечно, бывают и прогрессивные, целеустремленные
люди, планирующие жизнь чуть ли не с детского сада: к тридцати
годам они уже оформляют себе первую ипотеку, второе повышение на
работе и третью жену. Но нет, я-то из «поздних». Менеджером по
рекламе работаю. Ищу себя.
Родители есть, но живут в далекой
деревне за сотни верст, никак не влияя на мою жизнь. С постоянной
девушкой не сложилось, а мимолетные знакомства заводить не умею.
Честно — пытался. И не раз. Но при слове «свидание» у меня язык
прилипает к нёбу и начинают потеть те места, о которых я уже давно
и думать позабыл. Нет, общаюсь с представительницами
противоположного пола я легко, но переступить определенную грань —
смерти подобно. А девушки таких, как я, за версту чуют — и, лишь
только присмотревшись, сбегают куда подальше.