Он пытался как-то стимулировать свою
мотивацию мыслями о том, что они, быть может, спасают все
человечество от перспективы новой галактической войны, и ради этой
великой цели вполне можно и потерпеть некоторые неудобства вроде
ареста, пыток и мучительной смерти, но подъему боевого духа такие
рассуждения способствовали плохо. Скорее уж наоборот.
Не то, чтобы Артуру нравилось
заниматься таким вот самокопанием, но однообразные интерьеры
технических коридоров никакой свежей информации для осмысления не
предлагали. Строго говоря, только здесь, оказавшись поистине во
внутренностях крейсера, становилось возможным в полной мере
осознать его огромные размеры. Истинное величие лучше познается,
когда ты на четвереньках продерешься через километры его стального
ливера, сбивая в кровь колени и пальцы. И, если аналогичная
прогулка по ровной парковой дороже заняла бы от силы минут
пятнадцать-двадцать, здесь у них с Чаком на преодоление той же
дистанции ушло три часа.
В общем, у Артура было время, чтобы
подумать, но никаких оригинальных идей его измотанный разум не
породил. Оставалось смиренно покориться судьбе и плыть по течению,
втайне надеясь, что оно в конце прибьет его к солнечному берегу с
песчаным пляжем, шезлонгами и охлаждающимися на льду напитками.
Суровая действительность вернула его
с небес на землю, прибив к спине резко остановившегося Чака.
-Это должно быть где-то здесь, -
пробормотал техник, вынимая планшет и сверяясь со схемой.
-Что здесь? Где? – Артур закрутил
головой по сторонам, еще не до конца вынырнув из глубин своих
невеселых раздумий.
-Камера, где держат Сильвию,
находится вот за этой стеной, - Чак постучал пальцем по переборке,
- так что мы на месте.
-Ох ты! Правда? – волна свежего
адреналина захлестнула ученого, заставив сердце бешено
заколотиться, - но… что дальше-то?
-Придется сделать в ее каморке еще
одну дверь.
Чак опустил на пол и раскрыл свой
неисчерпаемый кофр. Он вытащил из него моток толстого белого шнура,
который прилепил на стену, расположив по контуру будущего проема.
Наблюдающий за его приготовлениями Артур почувствовал, как
предательски ослабели его ноги. Карабкание по узким коридорам и
лестницам и так измотало его до предела, а нахлынувшее волнение
окончательно превратило конечности в онемевшие ватные плети.