-Итак, как договаривались – четыре серебряных монеты и восемь
медных – протянул мужчина деньги.
- Знал бы я, куда вы меня повезёте, не взял бы так дёшево.
-Поэтому я вам и не говорил – улыбнулся хозяин – У вас в городе
столько суеверий, что лучше промолчать.
Гарольд укоризненно покачал головой и вышел за дверь. День был
гораздо ярче, чем казалось доктору. Его внимание привлекал не
солнечный свет, а тёмная полоса леса за оградой. Сама ограда из
обтесанных кольев казалось доктору жуткой, воображение дорисовывало
кровь на дереве. Торопливо перебежав двор, доктор сел в карету и
скомандовал:
-Поехали!
Но пришлось подождать, пока вышедший следом за доктором хозяин
дома опустит мост через ров, окружавший двор. И лишь когда полотно
легло на землю, возница, только и ждавший этого, огрел лошадь
кнутом. Выезжая со двора, он вполголоса бормотал ругательства в
адрес Бездны, Изнанки, обитателей дома, что захотели здесь жить и,
совсем уж шёпотом, в адрес того, кто взялся в таком месте лечить
людей.
Хозяин этого места, проводив врача, поднял мост, вернулся в дом
и присел на кровать рядом с женою.
-Лин, как ты себя чувствуешь?- спросил он.
-Чудесно! Ты смотри, какие у неё глаза! А какой взгляд! Гленн,
посмотри, вылитая ты!
Младенец на её руках лежал спокойно и осматривал мир своими
светло-синими глазами.
-Ты уже думал, как мы её назовём?
-Да. Как тебе – Айрин?
-Айрин – повторила жена, прислушиваясь, как звучит имя. –
Красиво. Аури. Я согласна.
Гленн прилег рядом и они оба смотрели, как сопит и ворочается их
ребенок. Так много слов хотелось сказать ему, так много пожелать,
но после того, как их первые трое детей погибли, эти люди стали
суеверны.
Первые месяцы Гленн и Линария воспитывали свою дочь так же, как
и трёх сыновей до этого. Они заботились об Айрин, обеспечивали
комфорт и дарили безграничную любовь. Со своей стороны Айрин вела
себя как всякий новорожденный: спала, ела, плакала и требовала
внимания. Научившись ползать, она принялась исследовать окружающий
мир путём проб, ошибок, падений, ударов и царапин, а также укусов и
попыток разгрызть все, что имело поверхность.
Пяти месяцев отроду девочку стали выносить на улицу, и это
невероятно расширило её горизонт. Всё вокруг дома было наполнено
загадочными образами. Не имея возможности добраться до них, ребёнок
мог лишь смотреть и наблюдать. Некрасивое длинное здание, куда
часто уходила мама, даже прерывая игру, девочка сразу же
невзлюбила. На другом конце двора было здание, похожее на их дом,
только гораздо меньше. Айрин не могла четко формулировать свои
мысли, но было в нём что-то такое, чего она боялась. Вдали
виднелись какие-то бревна, торчащие из земли. «Брёвна» - одно из
первых слов, что усвоила Аури, потому что отец чуть ли не каждый
день приносил новые и бил по ним топором.