Сажу нужно смешать с каким-то загустителем. Я выбрал рыбий клей,
которым тут все повсеместно пользуются, подсолнечное масло, а еще
Сын Обезьяны подогнал мне клейкий сок какого-то дерева. Каждый
вариант я разводил с сажей один к одному, один к двум, а в третьем
случае еще подливал треть воды. И вот девять вариантов стояли
передо мной, готовые к тестированию. Я сделал себе несколько
кисточек, выглядевших максимально уродливо. Но лишь бы
работали!
Увы, совершить эксперимент в одиночестве мне не дали. Сначала
пришла Ночка и попросилась посидеть в уголочке: она шила рубаху, а
в их флигельке окна махонькие – света не хватает. Теперь вот Ннака.
Он прижимал к груди несколько свернутых в трубку выделанныхкусочков
кожи.
– Из Крыла привезли, наконец, агавовое волокно и веревки, –
пояснил он. – Я посчитаю, а ты, если что, мне подскажешь?
Я закатил глаза. Пересчитывать богатства казны было любимым
занятием горца. А тут еще я научил его разрядному счету…
Числительные у четлан записываются просто: единица – это точка,
пятерка – горизонтальная палочка. Четыре палочки – это двадцатка.
Более крупных обозначений у них не было. Поэтому записывать большие
числа было трудно. А Ннаке это было нужно. Даже, если маис в моих
хранилищах мешками мерять – выходили приличные суммы. И я вспомнил
школу: как учили нас записывать числа по разрядам: единицы,
десятки, сотни. Как мы складывали и вычитали в столбик. Здесь ведь
так же можно сделать, и точки с палочкой для этого вполне хватит.
Даже значки новые не нужно выдумывать. Только разряды здесь нужны
другие: первый – до двадцати, второй – до четырехсот, третий – до
восьми тысяч. Пока этого предела хватало.
Ннака долго не мог въехать в принцип такой записи. Для удобства
я нарисовал три квадратика. Показал, как первый заполняется
точками, палочками. Потом, стер четыре палочки в крайнем
квадратике, и поставил точку в соседнем.
– Точка здесь – это уже двадцать. Понял?
Мясо понял. После этого сразу пошло легче, пока мы не дошли
понятия «нуля». В принципе, можно было просто оставлять пустой
квадратик, но ведь рано или поздно от этих «костылей» придется
отказаться, и чем-то нужно обозначать пустой разряд. Я выбрал косой
крест – мол, ничего здесь нет.
Казалось, педагогические мучения мои кончились, но я показал
горцу, как можно складывать и вычитать в столбик. Для моего
казначея открылась новая вселенная! Он и в уме отлично считал, но
его потряс сам принцип: что можно делать сложные вычисления чисто
механически, не напрягая разум. Ннака теперь всё время что-нибудь
складывал и вычитал. Непременно в столбик. Даже лучше меня. Потому
что мне трудно было перестроить мозг на двадцатеричную систему. Я
сначала перекладывал числа в привычный мне формат, а потом
считал.