Белые силуэты скрывали все признаки
расы. Это могли быть как люди, так и криги. Но деваться мне всё
равно было некуда и, сбежав оставшиеся три яруса, ринулся вдогонку
по смеси посыпанного солью камня и льда. Сапоги чуть
проскальзывали, но в целом благодаря белым крупицам держались на
льду. Вот только проблема была в том, что обычные сапоги,
приспособленные под тёплый климат, сейчас промёрзли насквозь,
отчего чувствительность в ногах почти полностью пропала. Они уже
машинально шагали, напоминая собой две палки, а не приспособленные
под бесшумную ходьбу стопы.
Отряд слаженно двинулся мимо странных
сооружений, каждое из которых заметно отличалось от соседних.
Такого никогда не строили на Крайпрусе, поэтому я даже предположить
не мог, кто всё это воздвиг и с какой целью. Переступая через
небольшие бугорки льда, образованные застывшими речушками, я
медленно побрёл за людьми. Они шли самым коротким путём в сторону
нужной мне цели.
Отстав от белых силуэтов шагов на
пятьдесят, чтобы ненароком не привлечь их внимание. Ищуще
вглядывался в силуэты громадных построек. По сравнению с этими
колоссальными постройками, казалось, выточенными из камня, я
чувствовал себя бедным и немощным, прося помощи и тепла. Но дома
отвечали мне своей невозмутимостью и непреклонностью. У некоторых
домов были глаза, странного вида проемы, прикрытые чем-то
зеркальным.
Прислонившись плечом к одной из
гладких стен дома, зажмурился, топя бровями наросшие на ресницах
сосульки. Сильно тряхнуло. Ещё и ещё. Обмерзаю. Ещё недолго и
конец. Долго не смогу идти. Холодно. И назад не подняться. Елозя
плечом о стену здания, прошёл так несколько шагов и упал на
четвереньки, когда опора неожиданно отступила. Сжавшись в
беспрерывно трясущийся комок, постарался не дышать, оберегая
нагретый в лёгких воздух.
Тряска пошла мельче и мельче, переходя
в еле видимое вздрагивания, а по телу пошла мелкая череда
волнообразных мурашек, будто мельчайшие жуки бегают под шерстью.
Почувствовав, что ещё не умираю холодной смертью, поднял взгляд
вперёд на чёрную темноту помещения, освещённую еле пробивающимся
через распахнутую дверь светом. Перед глазами что-то плясало, но я
не видел. Взгляд был устремлён чётко вперёд. В застывшую чёрной
плёнкой лужицу. Только узкий её ручеёк попадал на край видимого,
утопая своим истоком в кромешном мраке.