— Душновато сегодня. Неправда ли?
Будьте так любезны открыть окно.
Угу. А дальше что? Подушки по местам
разложить, носки не разбрасывать?
— Конечно, — покорно подошёл я к окну
и распахнул портьеры.
Каково же было моё удивление, когда
вместо одичавших зарослей перед глазами предстал роскошный
ухоженный парк! Ровные газоны, стриженные кусты, белоснежные
статуи, кристально чистые фонтаны.
— Как это...?
— О, — небрежно махнула рукой
баронесса, — ночью многое видится иначе.
— Но только не вы, — заметил я
лиловую отметину на её шее, и Арабель, будто нарочно, склонила
голову, демонстрируя последствия бурной ночи. — Прекрасны в любое
время суток, — подошёл я и, галантно склонившись, припал губами к
её руке. Вот это манеры!
— Помнится, вы хотели принять ванну.
Она в конце коридора. Там вы найдёте и чистое бельё. Возвращайтесь,
как будете готовы.
— Премного благодарен.
Вернувшись после утреннего туалета, я
обнаружил баронессу всё также сидящей в кресле с книгой в руках, но
от беспорядка вокруг не осталось и следа. Всё было целёхонько и
расставлено по своим местам. А ведь я провёл в ванной не больше
двадцати минут.
— Как вы это делаете?
— Что? — оторвалась она от чтения,
будто бы не понимая, о чём речь.
— Какая-то иллюзия, морок?
— Мы собирались кое-что обсудить, —
отложила она книгу, явно желая сменить тему разговора. — Не будем
терять время.
— Ладно, — сел я напротив,
непроизвольно поглаживая накрахмаленную кружевную сорочку. —
Желаете узнать побольше о моём демоне? Или минувшая ночь рассказала
всё лучше слов?
Баронесса улыбнулась, но как-то
странно, почти снисходительно:
— Он не демон. Хотя, признаю,
создание безусловно занимательное. Вы никогда не призывали демонов
или иных потусторонних сущностей, не знаете, как это делать и даже
не пытались научиться. Вы лгали мне. Лгали об одних своих
способностях и утаили другие.
Всё это Арабель говорила, не теряя
снисходительной улыбки, и я ощутил себя голым посреди суда, где
прокурор указывает на мой неприкрытый срам и объясняет присяжным,
что вот этим недоразумением я никак не мог изнасиловать
потерпевшую, но смертельно её оскорбил.
— Угу... Полагаю, оправдываться
глупо. Какие подробности вам ещё обо мне известны, помимо того, что
я лжец и выдающийся дамский угодник?
— Все, — пожала баронесса голенькими
плечиками, так мило и беззащитно.