Всё тот же бесконечный день. Точнее,
уже вечер.
После ужина (пока тепло) было у меня
специальное приёмное время в беседке у донжона. Как я и просила,
забежал Илья.
– Ну что, Илюш, как там твои
подопечные? – спрашивала я вроде в шутку, а по всему выходило, что
на геолога нежданно-негаданно свалилась дополнительная
нагрузка.
– Да как сказать, матушка кельда...
Квёлые они какие-то. Ползают как мухи сонные. Сидят чего-то, в
кулях своих ковыряются. Уж не знаю, чего они там понастроят.
– А ты им направление задай. Место
там ровное. Хоть вон план Малахита возьми, а то и правда нагородят
невесть чего. И не разгоняются пусть пока усадьбы возводить. Общий
дом с выгородками, чтоб всем туда забиться. Потом под что захотят,
под то и определят: хошь – клуб, хошь – торговый центр. А во вторую
голову должны хозяйство наладить. Вот как ферма готова будет –
тогда могут личное строить, не раньше. И с оградой границ не
тяните. Побредут коровы дальше положенного – что люди делать
будут?
Мы ещё с Ильёй посидели над планами,
ибо мой державный супруг заявил, что в ближайшее время ни видеть,
ни слышать ничего о цыганах не хочет. Что хотите с ними
делайте...
РАБСКАЯ КЛЯТВА В
ДЕЙСТВИИ
Новая Земля, Серый Камень – ИТК Хризопраз, 04.04
(августа).0005
Кельда
Мда. Чего-то подобного следовало
ожидать. В первую же ночь Петрашенки побежали. Вот прямо все. Такой
массовый исход.
Рабов у нас никто и никогда не
караулил – заняться что ли нечем? Раба караулит клятва, и все они
были об этом предупреждены.
Приказ пределов посёлка не покидать
позволил старшим Петрашенкам уйти почти за два километра от места
общей ночёвки, до самого берега Бурной. Тут проходила южная граница
отведённой им земли, по которой в ближайшие дни Илья планировал
наставить предупреждающих вешек – как раз во избежание, так
сказать.
Дальше сработал вопрос выносливости.
Глава клана, истекающий кровавой пеной, смог доползти почти до
самых прибрежных валунов. Умер кагбэ свободным. Остальные – кто
докуда добежал. В живых осталась одна молодуха. Шла она после
недавних родов медленно, в числе последних. И вот, сделав очередной
шаг, почувствовала, как в конвульсиях начал биться ребёнок у неё на
руках. А потом вокруг начали валиться и в корчах умирать родичи. И
накатила чудовищная боль. Пока сообразила, что происходит – с
ребёнком уже всё было кончено. Спасло её то, что она остановилась
практически в двух шагах за границей – упала назад, головой за
черту. Так она и пришла в становище, воющая и седая, с посиневшим
трупиком на руках.