— А как? — бестолково махая руками, пытаясь приземлиться,
спросил я.
— Хватайся! — протянул мне метлу Дадли, и меня притянули к
полу.
Бледная Петунья-сан дрожащими руками налила себе воды и шумно
выпила. Похоже, что такое яркое «представление» на глазах у всей
семьи произошло впервые. А я тут ненароком тряхнул семейными
скелетами.
— Как это у тебя получилось? — спросил меня кузен.
— Не знаю, — честно ответил я, крепко вцепившись в стул. И все
мы скрестили взгляды на тёте Петунье.
Н-да, интересно, как она будет выкручиваться и как теперь
изменится моя судьба в семье, которая закоди… заколдована на
неприятие к проявлениям магии?.. Хорошо, что поужинать я успел, а
то быть наказанным на голодный желудок совершенно не хочется...
8 августа, 1988 г.
Англия, Литтл-Уингинг, Тисовая улица, дом
4
Удивительное дело, но наказывать меня не стали. Вместо того,
чтобы запереть в чулане под лестницей, как это было пару раз за
прошедшую неделю, когда у родных начинались заскоки на мою тему,
тётя глубоко вздохнула, словно готовилась к погружению под воду, и
выдала Вернон-сану и Дадли-куну:
— Гарриволшебниккакиегородители.
Я вот даже не понял, что она сказала, впрочем, не я один.
— Что-что? — взметнулись вверх рыжеватые брови дяди.
— Гарри волшебник? — Дадли расслышал лучше. — Настоящий
волшебник? Ух ты!
Дядя как-то странно всхрипнул и схватился за сердце.
— Спокойно, милый! — Петунья-сан взяла себя в руки и подскочила
к мужу, которому от новостей поплохело.
Я, как и Дадли, серьёзно испугался за его здоровье. Вот только
если мой кузен бестолково засуетился, то я почувствовал странное
тепло в груди, и к хрипящему Вернону подлетела струя воды из-под
крана и вылилась тому на макушку.
От такого душа дядя резко ожил и сделал что-то вроде
«брр-бр-бр», смешно зашевелив своими широкими усами, которые мне
жутко нравились. Маскировка отличная, если понадобится скрыться, то
можно их сбрить, и никто его не узнает.
— Я всё уберу! — я быстро подхватил тряпку и затёр лужу на полу
кухни.
— Папа, тебе лучше? — спросил Дадли.
— Да, — глухим голосом ответил Вернон-сан, потому что как раз
вытирался полотенцем.
Я не отсвечивал, слившись со стулом, ожидая вердикта семьи.
Всё-таки им тяжело осознать мои особенности, да и, думаю, обычной
нормальной семье сложно справиться с ребёнком, вокруг которого
что-то происходит, причём бесконтрольно со стороны самого ребёнка.
Конечно те, кто могут управлять чакрой, часто чувствуют себя
намного сильнее других, есть побочный эффект «могущества». Но, в
основном, к управлению чакрой шиноби подходит между восемью и
двенадцатью годами, если не говорить о клановых гениях вроде Учиха
Итачи или Хьюга Неджи. То есть у нас нет таких «неожиданностей»,
для того, чтобы что-то сделать «этакого», нужно хорошо потрудиться
и постараться. Для управления чакрой нужно выработать дисциплину:
регулярные упражнения, особая дыхательная гимнастика, медитации.
Всё это не очень-то выходит в юном возрасте, точнее — не у всех.
Шиноби считаются взрослыми с момента получения протектора генина, а
это может быть и в десять лет. К тому же обучение клановых детей
начинается лет с трёх, а в Академию принимают с шести. Так что
бесполезно сравнивать восьмилетнего Дадли-куна со мной или Саске
того же возраста.