– Это верно, – усмехнулся я. – Позволите еще вопрос?
– Сколько угодно, сударь.
– Тут народ интересуется… – слегка мотнул я головой в сторону
однокурсников. – Если не секрет: как так вышло, что вас зачислили в
корпус без экзаменов?
– Никакого секрета, – ничуть не смутилась Иванка. – Я сдавала
экзамены – просто не вместе со всеми.
– Но вашей фамилии не было в рейтинге, – недоверчиво бросил
я.
– Это потому, что я сдавала позже остальных – после того, как в
корпусе открылась вакансия. Мне разрешили… А по набранным баллам я
бы вошла здесь в первую тройку! – добавила она не без гордости.
– Это поэтому вы хотели встать во главе отделения? – чуть
прищурившись, осведомился я – лишь немалым усилием удержавшись от
вовсе уж недовольной гримасы. И дело тут заключалось даже не в том,
что, получается, претензии новенькой на лидерство были не столь уж
и необоснованны – первая тройка, блин: посмотрел бы я еще на нее в
императорском дворце во время прорыва! Резануло меня упоминание об
открывшейся вакансии – хотя тут-то как раз Ивановой сложно было
что-то предъявить…
– Нет, я же уже сказала: там я была не права, – снова сперва
кивнула и лишь потом мотнула головой девушка. Ну да, она же,
говорит, в Болгарии росла, а у них там все не как у людей: кивок,
кажется, значит «нет», а покачивание головой – наоборот, «да». По
крайней мере, в нашем мире – так… – Баллы баллами, но в рейтинге я
и впрямь не значилась. Так что теперь жду до зимы, – ухмыльнулась
она.
– Вы весьма в себе уверены, Иванка, – в свою очередь усмехнулся
я, в запальчивости машинально назвав собеседницу по имени – больше
бы тут, пожалуй, подошло чопорное «милостивая государыня».
– Имею на то некоторые основания, молодой князь, – а вот девушка
уместную дистанцию выдержала безукоризненно. – О, к нам идет
госпожа штабс-ротмистр, – смешно дернув корявыми косичками (и кто
только ее учил их заплетать? Наверное, даже у меня аккуратнее бы
вышло! И эта криворучка еще на что-то тут претендует! Ха!) –
посмотрела она вдруг куда-то мне за спину. – Должно быть, несет
расписание занятий!
Я обернулся: отделавшись наконец от второкурсников, к нам и в
самом деле шагала в своем красном гвардейском мундире Поклонская. В
руках у рыжеволосой штабс-ротмистра была пачка бумажных листов.
– Ну что ж, пойдем, послушаем, что она скажет, – пробормотал
я.